Пятница, 29 марта 2024
Курс ЦБ
$  92.26
 99.71
Рязань
+24°C
  • Расследования
  • Зеленый сад
  • Парамонова угроза-3, или почему забухал важняк Коровкин?

    Кто, зачем и как отправлял мордовского прокурора за решётку


    Рязань, 19 октября — Областная Рязанская Газета. Материал из №41 (199) от 19.10.2017г.

     

    Сегодня мы познакомим читателя с продолжением собственного расследования нашумевшего дела прокурора Николая Парамонова. Сложные и трагичные обстоятельства, в которых оказался прокурор Октябрьского района г. Саранска накануне событий, связанных с его задержанием, подробно описаны ранее («Областная Рязанская Газета» N № 38 (196) от 28.09.2017г., 40 (198) от 12.10.2017 г. и на информационном портале RG62.INFO). Напомним, лишь очень коротко: проработав около 30 лет в органах прокуратуры Мордовии, Николай Парамонов «не нажил» даже собственного автомобиля. Чтобы отвезти жену-инвалида к врачу на срочную консультацию, вынужден был взять служебную машину. По дороге у Николая случился инфаркт, и, как следствие, произошла авария. 

     

    «Родное» ведомство выдвигает требование: либо возмести ущерб, либо — увольняйся. Парамонов увольняться не захотел и решил искать деньги на ремонт автомобиля. Получить в банке кредит было невозможно, так как уже имелся неоплаченный займ в полтора миллиона рублей на квартиру, да и на счетах пусто. Пришлось занимать в долг у друзей-знакомых. Люди откликнулись, и часть денег удалось получить. Решён был вопрос и с предстоящим ремонтом. В ходе «поисков» денег прокурор решает попросить и своего старого знакомого по занятиям в борцовской секции, а ныне крупного бизнесмена и республиканского депутата Вячеслава Брыкова занять в долг 37 0 тысяч рублей, необходимых для ремонта. Помочь отыскать Вячеслава Брыкова Николай Парамонов просит своего подчинённого, помощника прокурора Октябрьского района Михаила Ульянкина, который приглашает на встречу в прокуратуру директора Саранского домостроительного комбината Дмитрия Кручинкина.

    После этой встречи Дмитрий Кручинкин вместе со своим шефом Вячеславом Брыковым направляются в местное управление ФСБ. Через несколько дней Парамонова задерживают после новой встречи с Кручинкиным, который принёс деньги.

     

    Судья Ляйля Баляева 

     

     

    «МАМИН» СУД И «СХЕМА БОРЬБЫ С КОРРУПЦИЕЙ» 

    Для того чтобы проанализировать объективно и всесторонне обстоятельства данного дела, мы решили попытаться ответить на главные вопросы: как и почему такое дело смогло оказаться в суде и выдвинули собственную версию событий, суть которой проста: оказавшись в сложной ситуации, прокурор ищет деньги. Обстоятельствами решили воспользоваться «интересанты». Родилась идея спровоцировать. Затем ряд доказательств сфальсифицировали и обвинили Парамонова в совершении преступления.

    Действительно, мы думаем, что «посадить» прокурора крупнейшего района столицы Мордовии оказалось делом очень выгодным для ряда заинтересованных лиц. «Медальки», новые погоны или должности, а для кого-то и сохранение прежних позиций, не говоря уж о пресловутых «показателях» — вот далеко не полный перечень всех «бонусов», а соответственно, и факторов «заинтересованности», которые лежат на поверхности в случае успеха громкого скандала.

    Но есть и иные, спрятанные поглубже, мотивы. Так или иначе, но Парамонов в роли «жертвы на алтарь борьбы с коррупцией в органах» оказался фигурой, куда как выгодной многим. К этой теме мы ещё вернёмся, а пока отметим лишь некоторые штрихи. К примеру, прокурор Республики Мордовия В. Мачин-ский мог видеть «Парамонову угрозу» в успешности, профессионализме и работоспособности коллеги и побаиваться «конкурента». К примеру, старший помощник прокурора Октябрьского района, тот самый Михаил Ульянкин мог очень даже страстно желать «убрать» своего требовательного до надоедливости шефа Парамонова с занимаемой должности.

    Предвидя, что наши оппоненты уже сейчас начнут возражать и заявлять, что всё это — домыслы и субъективные оценки, отметим ещё ряд важнейших, на наш взгляд, обстоятельств, и немного «пикантных подробностей». Позволим себе допустить, что и эти факты помогут ответить на главные вопросы публикации и позволят напомнить о том, что в ходе непримиримой борьбы с коррупцией нельзя забывать о законе.

    Мы решили представить читателям на обсуждение «Схему» с намеренно громким названием: «Схема борьбы с коррупцией на примере «дела» прокурора Парамонова».

     

     

     

    Данная «схема» проста, понятна и позволяет читателю самостоятельно делать выводы, либо предположения, а ответственным органам провести соответствующие проверочные мероприятия и принять меры. Поясняем. Итак из материалов дела ясно, что Николай Парамонов обращается с просьбой к своему коллеге М.В. Ульянкину найти Вячеслава Брыкова и приглашает для этого Дмитрия Кручинкина. Ульянкин знает, что Парамонов хочет попросить у Брыкова денег в долг для ремонта машины. «Отчим» Михаила Ульянкина занимает высокую должность в местном Управлении ФСБ (впоследствии будет иметь непосредственное отношение к «делу» Парамонова) (см. красные стрелки на схеме). Напомним, именно после этой встречи оба бизнесмена, Дмитрий Кручинкин и Вячеслав Брыков, направятся в управление ФСБ и будут там «дневать и ночевать», что подтверждено биллингом телефонов, представленным в суде. Затем, после проведённых консультаций и согласований, будет принято решение о проведении оперативного эксперимента. Возглавит его старший оперуполномоченный УФСБ, майор Трясоумов. Парамонова задержат, и дело попадёт к следователю по особо важным делам мордовского Следственного Комитета Михаилу Коровкину (см. чёрные стрелки на схеме).

     

    Прокурор (бывший) Республики Мордовия Валерий Мачинский

    Михаил Вячеславович Коровкин — персонаж, который, скорее всего, совершенно неслучайно был задействован в данной истории. Если допустить, что идея «закрыть и посадить» Парамонова заранее просчитывалась, то Коровкин — кандидатура самая подходящая. Папа Михаила Вячеславовича, Вячеслав Викторович Коровкин, занимает должность председателя Арбитражного Суда Республики Мордовия.

    Председатель арбитражного суда Республики Мордовия Вячеслав Коровкин

    Ранее работал в органах прокуратуры, затем судьёй Верховного Суда Республики Мордовия с 19 95 по 1997-ой, но что самое примечательное: с 1997-го по 2006-й он председательствовал в Ленинском районном суде г. Саранска. Именно в этом суде в настоящее время работает и мама следователя Коровкина, Светлана Геннадьевна Скуратович. Светлана Геннадьевна после двух лет работы нотариусом ( с 1984-го по 1986-ой) бросила это занятие, чтобы занять должность юристконсульта Саратовского центрального универмага (с 1986-го по 1993-й), а уже потом решила сменить заботы о «чистоте» мордовских прилавков на судейскую мантию и дослужилась до судьи, опять же — суда Ленинского района г. Саранска, где сейчас и слушается дело Николая Парамонова под председательством судьи Баляевой.

    Судья Светлана Скуратович

    Вот так, вольно или невольно, в «деле» Парамонова, образно говоря, «под одним одеялом» оказались представители целого ряда ведомств: прокуратуры и ФСБ, следствия и судейского корпуса. Мы полагаем, что если бы не эта «схема», и, если бы все её «фигуранты» действовали, как требует закон (про совесть уж и речи не ведём), то дела Николая Парамонова просто бы не было. В целях аргументации наших предположений приведём ещё несколько примеров о том, кто и как работал над «делом».

     

    ПОЧЕМУ ЗАБУХАЛ ВАЖНЯК КОРОВКИН 

    Коровкин не просто забухал. Он ещё и «попал». Правда, случилась эта история уже после окончания расследования, когда дело было передано. Важняка мордовского Следственного Комитета задержали в нетрезвом виде за рулём. Этого мало — важняк пытался ещё и учить в это время «уму-разуму» полицейских. «Объяснял свою позицию» так, что даже фары побил в государственной машине. Однако, несмотря на весомые родственные связи, протокол всё же возник, а затем и административное дело N 5-152/2017, в котором гражданин Михаил Коровкин обвинялся только в нарушении ст. 12.26 ч.1 КоАП (невыполнение водителем транспортного средства требования уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения). Второго августа 2017 г. Михаил Вячеславович Коровкин был лишён права управления т/c на срок 18 месяцев. Тему «поведения» Коровкина и ущерба полицейской машины удалось «подзамять», но службу в СК всё-таки пришлось оставить. Видимо, удалось достичь компромисса между возбуждением «уголовки» и увольнением. Справедливости ради, надо отметить, что и сейчас Коровкин будто бы продолжает разъезжать на своём тонированном «Вольво» с красивыми номерами А113 АВ113… Может быть, стоит проверить по камерам и задержать? Вдруг опять пьяный за рулём? А документы на право вождения? Может, он папины предъявляет? Кстати, административное дело «по Коровкину» почему-то «чудесным образом» исчезло из открытого доступа…

     

    Бывший следователь Михаил Коровкин

    Честно говоря, мы не знаем, что же явилось причиной такого поведения следователя по особо важным делам. Почему он бухал и куролесил? Может, вовсе и не от вседозволенности, сформированной благодаря крепкому родительскому тылу? Может, просто надоело ему быть «винтиком» в механизме, который постоянно вынуждал его переступать через себя? «Судите сами: «сунули» Коровкину дело, где прокурор говорит, что просит деньги в долг, а следователю надо доказать, что прокурор под этой просьбой завуалировал желание получить взятку. Надо любыми путями как-то обосновать, оформить и, главное — в суд дело спихнуть. Там разберутся. «Авторы» этой затеи и сами-то поначалу толком не понимали, что делать с Парамоновым. В чём обвинять? Тс он якобы вымогает, то вместо вымогательства стал покровительствовать или попустительствовать. Кому? Брыкову, с его ДСК? Ну, уж не смешите. Этому господину Брыкову самому «не слабо» очень многих, включая самого Парамонова, «взять под покровительство», опыт имеется. В его ДСК «ушки торчат», вроде как и губернаторские, и сенаторские. Теперь Брыков с «конторскими», видимо, решил укрепиться посредством Парамонова, а отдуваться кому? Коровкину-бедолаге?» — примерно так, наверное, мог иногда размышлять Михаил Коровкин.

    Так или иначе, но «дело» Парамонова в исполнение следователя Коровкина, говоря «по-английски», оставляло желать лучшего. Говоря прямо по-русски, Коровкин на «дело» практически «забил». Но, видимо, чтобы изобразить бурную деятельность зачастую выдавал просто шедевры изобретательности и даже новаторства. Как с такими «шедевральными новациями» дело всё-таки оказалось в «мамином суде», станет вскоре ещё яснее и очевиднее. А пока приведём несколько примеров «творчества» господина следователя по особо важным.

    Прежде всего, отметим, что первая попытка поскорее «запустить» дело в Ленинский суд с треском провалилась. Даже «родное» для Парамонова прокурорское ведомство, которое так уверенно сегодня поддерживает обвинение своего бывшего коллеги, поначалу возмутилось и коровкинский шедевр возвернуло «для производства дополнительного следствия и устранения недостатков». Прокурорское «око», как не крути, а узрело и обозначило целый ряд нарушений законодательства. Иначе было бы, наверное, совсем неприлично. Там и нарушения «по документированию преступных действий Николая Парамонова, которые имеющимися в материалах уголовного дела доказательствами, в том числе показаниями Д.А. Кручинкина и В.В. Трясоумова не подтверждены ( !) , там и неразбериха со статусами лиц, участвующих в следственных действиях, а это очень важная правовая норма. Почему всевозможные «фокусы» происходят с такими обязательными юридическими категориями как время, которое законодатель требует указывать с точностью до минуты, вообще объяснить трудно. Может, вредные привычки следователя сказываются, но время, то бежит вспять, как в случае с допросом эксперта М.В. Кудрявцева (начат в 12 часов 17 минут, а окончен в 12 часов 10 минут), то, как в случае с допросом свидетеля В.В. Трясоумова от 21.01.2016 г., в котором дата производства следственных действий не соответствует дате фактического допроса свидетеля. Также в материалах дела имелось множество «неоговоренных следователем исправлений и дополнений в допросах свидетелей М.В. Ульянкина, Д.А. Кручинкина» и т.д. Не будем далее углубляться, интереснее другой вопрос. Какой выход в создавшейся ситуации находит Коровкин, возможно, после соответствующих консультаций. Выход был найден уникальный, ярко продемонстрировавший талант новатора. Коровкин, чтобы исправить все указания прокурора, вернувшего дело, пишет «постановление об уточнении». Дело в том, что, как уверяют нас весьма авторитетные специалисты, ни УПК РФ, ни иные законодательные акты такого документа не предусматривают. Это, бесспорно, «новое слово» в законодательстве. Как не называй «новации» Коровкина, а главным критерием деятельности следователя, разумеется, стал результат: дело Николая Парамонова, после «уточнений», всё же сохранив множество «проблем», оказалось в «мамином суде». Настал черёд разбираться с «художествами» важняка уже в ходе судебных слушаний.

     

    ПОНЯТЫЕ — «ПО ВЫЗОВУ» 

     

    О том, что оперативники либо следователи порой «грешат», приглашая на проведение следственных действий «своих» понятых, знают многие. Наш случай опять уникален. Уникальность во многом. Мы стали свидетелями допроса юноши и девушки во время судебного заседания. Начнём с того, что студенты юрфака одного из вузов Саранска, разумеется, добровольно, стали помогать в работе следователя Коровкина. Трудились будущие юристы просто самоотверженно. В будни, выходные и даже праздничные дни, в дни зачётов и экзаменов, в каникулы, всегда, с раннего утра «одни и те же понятые» якобы постоянно принимают участие в следственных действиях под руководством наставника. Так, по крайне мере, можно думать, исходя из протоколов. Наши «понятые» по праву могут носить звание чемпионов по нарушению норм УПК среди понятых. Дело в том, что юноша и девушка приняли участие аж в 10-ти различных следственных действиях. Уголовно процессуальный Кодекс чётко определяет, что уже после первого участия в следственном мероприятии, понятые получают статус участников уголовного судопроизводства и, соответственно, не могут в качестве понятых принимать участие в дальнейших следственных действиях. А у нас десять (!) раз -можно. Что уж там говорить об иных требованиях к понятым. В ходе допроса студенты явно «плавали», мало что вспоминали о датах. Но подписи «свои» в протоколах, несмотря на их разительное отличие от подписей в паспортах, уверенно подтверждали.

     

    Конфуз ждал впереди, когда у нас появились данные биллинга телефона юноши-понятого. Сразу стало ясно, что в ряде случаев он не мог принимать участие в следственных действиях и мог врать под присягой. Подобное, скорее всего, повторится и в случаях с участием девушки. Нечего и говорить — хорошо готовят будущих юристов в Следственном управлении Саранска. Про права и обязанности понятых и про то, что им они разъяснялись, студенты юрфака даже промычать ничего не смогли. Но вот соврать, наверное, смогли, после соответствующей подготовки. Возникают два больших вопроса: во-первых, наивно было бы думать, что важняк Коровкин забыл про нормы УПК, когда по десять раз подряд «пользовал» одних и тех же понятых «по вызову». Значит, мог быть уверен, что дело в суд проскочит, и что в суде «проблем» с этими доказательствами не возникнет? И второй вопрос, поважнее первого будет: что теперь с «такими доказательствами делать»? По-хорошему, точнее, по закону, их надо исключать из дела, так как они собраны с нарушениями. А там важнейшие свидетельства, записи бесед, экспертизы и чего только нет… Соответствующее ходатайство судье направлено. Но судья отложила, разумеется, рассмотрение не только этого, но и ещё пяти важнейших ходатайств. Судье Баляевой предстоит сделать непростой выбор в ситуации, когда выбора нет.

     

    НЕРЕАЛЬНОЕ ОБВИНЕНИЕ

    Теперь настало время поразмышлять, пожалуй, об одном из ключевых моментов «дела». В чём же обвиняют прокурора, который попросил денег в долг? Мы уже говорили, что первоначально в рапортах звучало «вымогательство», но затем обвинение склонилось к «попустительству или покровительству». Отметим, кстати, что между двумя этими юридическими терминами законодатель ставит разделительный союз «или», подчёркивая тем самым разницу. По версии обвинения этой разницы, судя по всему, нет. По версии обвинения, Парамонов якобы что-то обещает Кручинкину — правда завуалировано. Давайте разберёмся, как мог, вообще, Парамонов что-то обещать для руководителей ДСК, если это юридическое лицо находится совершенно в другом районе, не подведомственном Парамонову, у которого просто нет полномочий на решение проблем в чужом районе. В обвинительном заключении в обосновании действий Парамонова приводятся сведения о том, что ДСК строит дома на территории Октябрьского района. Но, позвольте, этот факт всё равно не позволяет Парамонову проверять ДСК, так как фирма зарегистрирована в другом районе. Максимум, что в такой ситуации возможно со стороны Парамонова -это информирование органа надзора по месту регистрации компании. В обвинительном заключении вообще идут «далеко и смело», не стесняясь, на всякий случай, наделить Парамонова полномочиями республиканского прокурора. Как только на российского не решились? Там так и пишут про покровительство: «на территории Республики Мордовия». На чём основаны такие заявления — непонятно. Оснований нет. Доказательств никаких не собрано. Дело в том, что «покровительство или попустительство» надо было обязательно доказывать, прежде чем обвинять. Надо, чтобы, к примеру, Парамонов совершал бы какие-то действия, свидетельствующие о его намерении к «покровительству или попустительству». Таких действий не было. Доказательства, соответственно, тоже отсутствуют.

    Мы уже писали выше, что, вообще, вести речь о возможном покровительстве для ДСК со стороны Парамонова было бы совершенно нереально, учитывая уровень влияния руководства ДСК и лично Вячеслава Брыкова. Тем не менее, в подтверждение данного вывода сторона защиты запросила сведения о наличии проверок ПАО «ДСК» со стороны целого ряда проверяющих структур, включая административные, правоохранительные, надзорные органы, МЧС и т. д. Ответы поступили в суд. В ответах говорится об отсутствии проверочных мероприятий. Кроме того, даже во время допроса в суде, сам непосредственный участник всех переговоров с Николаем Парамоновым, Дмитрий Кручинкин подтвердил, что Парамонов не мог покровительствовать. Тогда зачем Парамонов просит деньги? Парамонов просит помочь с деньгами, которые необходимы для ремонта ведомственного автомобиля. Подчеркнём здесь, деньги нужны не для личных целей, а для общественных. Это очень важно. Парамонов последователен в своих показаниях. Даже эксперт-лингвист пишет, что речь в беседе с Кручинкиным идёт о помощи. В беседе с Кручинкиным, после которой произошло задержание, Парамонов заявляет Кручинкину, что вернёт долг. В ходе судебных слушаний были допрошены свидетели, которые уже дали Парамонову деньги на ремонт автомобиля перед тем, как деньги принёс Кручинкин. Допрошен свидетель, с которым договаривался Парамонов о проведении ремонтных работ по восстановлению пострадавшей машины. Доказательства факта, что Парамонов просит у Брыкова деньги в долг на ремонт автомобиля, имеются. О каком «попустительстве или покровительстве» может идти речь?!

    Таким образом, мы полагаем, в связи с изложенными выше обстоятельствами, что наша версия о невиновности Николая Парамонова имеет полное право на жизнь.

     

    Николай КИРИЛЛОВ, лауреат премии Общероссийского Народного Фронта «Правда и Справедливость», награждён почётным знаком «За службу Закону» прокуратурой Рязанской области

    Читайте нас теперь и в Телеграм: https://t.me/rg62_info


  • Новости партнеров:

  • Лесок

  • Свежий выпускАрхив
    № 04 (411) 04.03.2024 г.
    Читать выпуск
  • КПРФ
    Лесок
    Хозрасчетная поликлиника
  • ГК Прокс
    Зеленый сад 350х280
    Ниармедик (мобильный)
  • АвтоЕще

    Тема трансмиссий в автомобилестроении представляет собой значительное теоретическое и практическое значение