Новый социальный тренд
О новом социальном тренде написала в «Частном корреспонденте» Евгения Береснева. Что это за тренд? В развитых странах всё больше людей предпочитает вести хозяйство в одиночку: без детей, родителей и супругов. Это новый стиль жизни. «Одиночество сегодня – это не только следствие случайных обстоятельств, но и сознательный выбор миллионов людей в развитых странах», – пишет американский социолог Эрик Кляйненберг в своей книге «Жизнь соло. Новая социальная реальность». С ним согласны и российские учёные.
В США 28 % домохозяйств состоят из одного человека, в Швеции – больше 40 %. И даже в гораздо более консервативной Японии их около 30 %. Получается, если пройтись по квартирам в каком-нибудь мегаполисе, в каждой третьей вы обнаружите лишь одного человека (если, конечно, кто-то не забежал на пару часов в гости).
За десять лет, с 1996 по 2006-й, по данным исследовательской компании Euromonitor International, число людей, проживающих в одиночестве, увеличилось на 33 % и сейчас составляет более 200 млн человек во всём мире. Количество синглов на планете превышает всё население России. Здесь требуется пояснить, термин «сингл» (слово сингл от английского – один, единственный, непарный, холостой, одинокий).
«Это тенденция демографическая, а не социальная. В разных странах, разных культурах один и тот же тренд может иметь разные причины. И я думаю, что в России, Швеции и США ситуации различаются», – говорит директор Центра социологических исследований РАНХиГС Виктор Вахштайн. Кстати, о нашей стране. Согласно последней переписи, одиночных домохозяйств у нас почти столько же, сколько в США: около 26 %. В 2002-м их было на два с лишним миллиона меньше.
В 1950 году американский социолог Дэвид Рисман выпустил книгу «Одинокая толпа» – сегодня число работ, посвящённых этому вопросу, на Западе исчисляется сотнями. Но больших исследований именно на российском материале до сих пор нет – только гипотезы.
«Люди, изучающие эту тему, делятся на две группы. Одни считают одиночество социальным статусом. Другие говорят о нём, как о внутреннем переживании», – рассказывает автор книги «Психология одиночества» Светлана Корчагина.
Кто все эти люди? В России основной процент синглов – это люди старше 55 лет. Прежде всего, женщины, пережившие своих мужей и не съехавшиеся после этого с детьми. Вроде бы всё понятно. Но одиночные домохозяйства растут не из-за них. Процент одиноких пенсионеров примерно одинаков на протяжении десятилетий.
Прирост синглов происходит за счёт людей от 18 до 34 лет, причём обоих полов. Наконец, цифры дают ещё одну подсказку. Рост одиночных домохозяйств особенно отчётливо виден в городах, особенно крупных.
«Это молодые люди, мобильные, с большим количеством социальных связей, хорошей карьерой. Бывает так: он и она состоят в гостевом браке. При этом каждый живёт рядом со своей работой и не готов променять короткую дорогу на сомнительное удовольствие жить вдвоём», – объясняет Виктор Вахштайн.
Число синглов быстрее всего растёт в странах с развитой экономикой. Высокая пенсия, первоклассное здравоохранение, социальная защита для пожилых людей – вот и не нужно им перебираться к детям, чтобы выжить. Опыт скандинавских стран этот тезис подтверждает. В Швеции доля одиночных домохозяйств (в %) 41, в Германии – 36, в Японии – 30, в США – 27, в России – 25,7.
«Укрупнение домохозяйств – это всегда признак экономического кризиса. А в стабильной и развитой Швеции всё наоборот: вам не нужно жить с бабушкой, чтобы добавлять её пенсию к семейному бюджету, как это до сих пор принято делать в российских сёлах. Например, в некоторых районах Иркутской области средний размер домохозяйства – почти пять человек! Так что у нас, конечно, растёт количество одиночных домохозяйств, но в больших, экономически развитых городах», – комментирует Виктор Вахштайн.
Если говорить о российских бабушках, то они, в отличие от шведских ровесниц, выбирают одиночество не от хорошей жизни. С возрастом у женщины всё меньше шансов оставаться в паре с мужчиной. Разрыв в средней продолжительности жизни между полами в нашей стране огромен.
А вот молодые горожане предпочитают «жизнь соло» ещё и потому, что могут себе это позволить. Это подтверждается, в частности, исследованием, которое провёл и опубликовал в 2013 году Journal of Consumer Research. Выяснилось, что одиночки не только более склонны к рискованному финансовому поведению, но и готовы идти на незапланированные крупные траты.
«Раньше молодые супруги очень часто жили с родителями. А уж взять и съехать от мамы с папой – это совсем новая тенденция. Работать начинают раньше, поэтому уже со второго курса многие могут снимать отдельное жильё. В европейских странах это происходит в 18-21 год. У нас слегка позже. Как в старом еврейском анекдоте: «Зародыш не считается полностью сформировавшимся, пока не окончил университет». Но, тем не менее, тенденция такая есть, судя по количеству одиночек», – поясняет Виктор Вахштайн. Среди «сознательных» синглов можно выделить три группы: молодые люди, выпорхнувшие из-под родительского крыла, недавно разведённые и те, кто упорно откладывает вступление в брак. Ситуация с разводами у нас в стране бьёт все рекорды. И вступать в новый брак, судя по статистике, разведённые супруги не спешат.
Наконец, третья категория одиночек – это те, кто пока не хочет или не готов заводить семью. Если работать молодые люди начинают всё раньше, то женятся и выходят замуж, наоборот, всё позже.
«Они создают фундамент будущей семейной жизни, накапливая деньги и опыт. Сейчас общество уже не сильно требует от молодого человека вступать в брак. И среда изменилась. Посмотрите, сколько стало возможностей для творческих занятий: курсов, студий разных», – поясняет Светлана Корчагина.
Рост числа одиночек сильнее всего заметен в мегаполисах. В маленьких городах отношение к одиноким молодым взрослым настороженное. И как бегут из провинции в столицы люди нетрадиционной ориентации, так переезжают иногда и синглы, чтобы не ловить на себе косые взгляды.
«Всегда найдутся люди, которые будут убеждать готовящегося к постригу послушника передумать, а одиночку создать семью. Просто человек примеряет ситуацию на себя, и ему кажется ужасной такая перспектива», – комментирует психолог Светлана Корчагина.
«В США, в 70-е годы, был обнаружен так называемый парадокс Истерлина. Он обнаружил, что когда доход достиг определённого уровня, дальнейший его рост на ощущение счастья уже почти не влияет. Зато стабильно влияют брак и здоровье. Но это в Америке. В России наоборот: люди, которые состоят в браке и живут со своим партнёром постоянно, менее счастливы, чем те, кто существует порознь», – рассказывает Вахштайн.
Счастье как стимул для одиночества? Парадокс, однако. Объяснить его можно так: одиночки имеют в среднем больший круг общения, чем семейные.
«В России портрет счастливого человека примерно такой: возраст – 30-40 лет, живёт один, семьи нет, но есть много друзей. Он мобилен, меняет место жительства или место работы раз в пять лет, – рассказывает Виктор Вахштайн. – Эдакий Робинзон Крузо, но с компьютером и социальными сетями – вот вам типичный представитель современного одиночного домохозяйства. Впрочем, у такого счастья есть и более глубокие основания».
«В одной из книг известного психолога Абрахама Маслоу есть глава под названием «Потребность в одиночестве». Он описывает одиночество как важный фактор для самореализации, самоактуализации. Точнее было бы назвать его уединением. Можно даже говорить о культуре отшельничества», – рассказывает Светлана Корчагина.
Получается, каждый из наших соседей, обитающих в одиночестве, обязательно счастливый человек, сознательно выбравший такую жизнь? Очевидно, что нет.
«Нельзя забывать, что одиночество иногда маскируется. Например, избытком тех же связей и контактов. Когда человек не может установить даже одни близкие отношения, он заменяет их большим количеством поверхностных», – говорит Светлана Корчагина.
Как же понять: одинок ли человек, живущий один? Снова вопрос психологу.
«Маслоу поставил на вершину своей пирамиды самоактуализацию. При этом он говорил, что реализация высших потребностей возможна, только если с нижними всё в порядке. Косвенно мы можем опираться на этот закон. Если человек уже чего-то добился в жизни, реализовался, а потом выбрал одиночество, это говорит, скорее, о позитивном характере уединения. В противном случае можно заподозрить маргинальность и негативное одиночество. Это, конечно, только одна из гипотез, – говорит Светлана Корчагина. – Надо изучать».
Западный мир приспосабливается к одиночкам. В Швеции, Дании и США для них появляется всё больше специального жилья: платить за большую квартиру, если ты живёшь один, невыгодно. Магазины продают продукты небольшими упаковками. Суды вынесли несколько положительных решений по делам против банков, отказывавшихся давать кредиты одиноким заёмщикам (это сочли за дискриминацию). Список можно продолжить.
Но, кажется, в России такой тенденции либо нет, либо она не очень заметна. Пока.
«Думаю, что власть прекрасно знает, сколько в стране одиночных домохозяйств. Но подстраиваться под их нужды никто не будет. Государство заинтересовано в воспроизводстве общества, поэтому всё направлено на популяризацию семьи и деторождения», – подводит итог Виктор Вахштайн.
В развитых странах число синглов растёт с каждым днём. В России этому тренду, конечно, мешает экономический кризис. Но он же не навсегда, да и масштабы его пока не настолько катастрофичные. Можно с уверенностью предположить, что к концу десятилетия домохозяйства-одиночки и у нас станут массовым явлением. И как к нему ни относиться, уже ясно, что жить нам придётся в обществе, наполненном синглами.
А знают ли наши региональные власти о новом социальном тренде? На этот вопрос пока ответа у меня нет.
Арнольд ГРЫНИН
