Кренится, но не падает… Пока…
В 2003 году ваша непокорная слуга написала первую статью под названием «Рязанские недостопамятности» о тех утратах, которые понесло историческое, в первую очередь, архитектурное наследие Рязани. Материал вышел в рязанской вкладке «Московского комсомольца». В 2008 году мне пришлось его расширить и дополнить. Он доступен на портале «История, культура и традиции Рязанского края». Увы – дела обстоят так, что об очередных брешах в историческом облике областной столицы, да и других городов Рязанщины, можно писать хоть каждый год… Я не вижу другого выхода, кроме как писать. Может быть, какие-то «осколки былого» ещё можно спасти, если вовремя привлечь внимание к этим объектам?
Вкратце напомню. Название моих горестных статей печально каламбурило со сборником «Рязанские достопамятности, собранные архимандритом Иеронимом». Он один из самых известных, по крайней мере, в местном культурном пространстве, компилятивных сводов летописных сведений о рязанской истории. Это сборник «из отысканных в Рязанской Духовной Консистории разных тетрадей и бумаг и собранных в виде летописи в 1792 и 93 годах… а 1816 года вновь пересмотренные, исправленные и дополненные, составленный о. архимандритом Иеронимом…» Составитель излагал события отечественной истории в хронологическом порядке с 993 по 1735 годы и собрал множество документов, имеющих для изучения Рязанского края значение первостепенной важности. Составитель сборника отец Иероним в миру был Иван Стефанович Алякринский, выпускник Рязанской семинарии и духовной академии, видимо, московской, ректор Рязанской семинарии и архимандрит Иероним Спасского монастыря в Рязанском кремле. Он умер в 1828 году. В преклонные годы он затеял исторические изыскания. Помимо рязанского летописного свода, писал «Историю Рязанской иерархии», оставшуюся неизданною. Его летописный свод выпустила в конце XIX века Рязанская губернская учёная архивная комиссия с примечаниями и вступительным словом священника Иоанна Добролюбова.
Иероним писал не конкретно об исторических зданиях, разве что в контексте иных событий. Я же, отталкиваясь от его заголовка, говорила о потерях в плане исторической памяти, происшедших вместе с гибелью тех или иных рязанских домов, храмов и других объектов. Так, в первом варианте статьи фигурировал дом Любови Блаженной на Затинной улице, местонахождение которого долгое время не могли найти. Когда я ещё работала в Госархиве Рязанской области, была свидетелем поисков по архивным документам этого домика. Ещё я упоминала один из домов, где жил Степан Дмитриевич Яхонтов, фактический основатель и первый директор ГАРО: на улице Введенской, близ одноимённого храма, на который историк в последние годы жизни каждое утро и вечер смотрел через окно и молился. На нём не было мемориальной доски, и это меня угнетало – как огорчало и то, что исчезла мемориальная доска с именем великого филолога Натальи Ивановны Лебедевой с одного из двухэтажных дореволюционных домов по Вознесенской улице. Ко второму «изданию» статьи добавилась скорбь по дому и больнице Скурковича на улице Свободы. Это была первая венерическая лечебница в Рязани, и некоторые высмеивали мой к ней интерес… А я считаю поводом для гордости, что не в самом богатом и «продвинутом» губернском городе лечили до революции заболевания, которые не только пикантны, но и смертельно опасны, если вовремя не остановить.
К сему моменту диспозиция изменилась. Доску в память дома Любушки Блаженной укрепили на стене одного из новых зданий в том квартале. Дом Степана Дмитриевича Яхонтова «заменили» очень крутым многоквартирным строением, и вряд ли его украсят памятным знаком – но люди говорят, что хотя бы могилу рязанского историка на Скорбященском кладбище нашли и облагородили, и вообще его имя стало громче звучать. На месте утраченных дома и больницы Скурковича ничего не появилось. Но мемориальных досок по Рязани стало значительно больше. Мемориальную доску в честь Натальи Лебедевой изготовил на свои средства этнограф Вячеслав Коростылев, к сожалению, ушедший из жизни в конце 2020 года. Её укрепили на здании школы № 1, так как до революции она была гимназией, где училась репрессированный филолог. И правильно – сохранился ли домик, где она родилась, и тот, где она жила в ссылке на родине, Бог весть…
В соцсетях именно сейчас рязанцы высказывают тревогу за состояние городской усадьбы дворян Херасковых (на углу ул. Свободы и Фурманова), из рода которых вышли многие заметные для российской истории и культуры персонажи, в том числе прозаик и драматург конца XVIII века Михаил Матвеевич Херасков. Один пост относится к зданию городской поликлиники № 14 на улице Каляева (Семинарской).
Некий туроператор выразил мнение, что именно оно – самый посещаемый туристами объект в нашей области, ибо это ценный памятник архитектуры, находящийся в совсем неподобающем виде… Здание было возведено в 1816 году, многие годы служило губернской земской больнице и считается лучшей из построек в стиле классицизма в Рязани. Специалисты давно уже выдвинули версию, что к проектированию и строительству больницы причастен выдающийся итало-русский архитектор Джакомо Доменико Кваренги. Возможно, это была последняя работа Кваренги. Википедия не называет это здание в числе его построек, но электронный словарь не пользуется особым авторитетом. По слухам, здание больницы посещали такие высокие гости, как писатель Захар Прилепин и телеведущая Ксения Собчак. Будем надеяться, что их визит чем-то поможет памятнику старины…
О каждом из этих объектов архитектурного наследия можно писать отдельную статью. Но самое печальное то, что разрушение памятников старины происходит не только в самой Рязани. По всей области найдутся архитектурные чудеса, только чудом и держащиеся. Скажем, довольно известная деревянная колокольня Благовещенской церкви села Бельского Спасского района Рязанской области. Её ещё зовут мещёрской Пизанской башней за то, что она уже на протяжении десятилетий кренится, но не падает.
Самое интересное в этом деревянном храме, одиноко стоящем посреди поля – что он срублен без единого гвоздя, точно древнерусские храмы. В лесных местностях эта технология сохранялась надолго. Церкви Благовещения Пресвятой Богородицы в Бельском немногим более века. Она намного младше села, в котором была престольным храмом. Сельцо (крупное поселение без усадьбы и своего храма) Бельское впервые упоминается в Сотной грамоте XVI века. Здешний уроженец Евгений Синяков составил «Очерки истории села Бельское и его окрестностей».
По этим очеркам, которые я нашла в сети, к боярскому роду Бельских, сподвижников Ивана Грозного, оно не имеет отношения. Красивое название краеведы производят или от диалектного слова «бель» (болото с березняком), или от близлежащей речки Белой, где удивительно прозрачная вода. Земли в окрестностях Бельского в средние века принадлежали владыке Рязанскому и Муромскому, вроде бы имевшему дом в одном из здешних сёл. Здешние жители исстари занимались бортничеством – добычей дикого мёда. Тогда Мещёра была богата дубами, в дуплах которых селятся пчелиные семьи. К нашему времени лесной состав изменился на сосны да ели, и народ в Бельском стал кормиться лесозаготовками. А в более близкие к нам времена сельцо было собственностью помещиков Сатиных, которые истории ничем не запомнились.
2018 год
2021 год
Церковь Благовещения Пресвятой Богородицы с приделом в честь Александра Невского построена в Бельском в 1895 году на средства почётного гражданина Михаила Яковлевича Федотьева в архитектурной манере эклектика, то есть совмещение черт разных стилей. По описанию 1913 года, Благовещенская церковь была деревянная, на каменном фундаменте, стоявшая «кораблём» – колокольня пристроена к церкви, храм вытянут с востока на запад. В прошлом году храму исполнилось 125 лет. Умели всё же строить наши предки! Строители считают, что стойкость колокольни, «пережившей» храм почти на столетие, объясняется двумя факторами – особенностью конструкции (четырёхгранная, устойчивая) и тем, что в дело пошла так называемая недоеная, то есть смолистая сосна.
Действовать храм начал то ли в 1905 году, то ли в 1912 году. С обретением собственной церкви Бельское получило право зваться селом. На тот момент в нём жило почти 2,5 тысячи человек, имелись смешанная земская школа, казённая винная лавка, население торговало лесом и в целом не бедствовало.
Сегодня мы можем только предполагать, как выглядел Благовещенский храм в пору его расцвета, какие постройки его окружали. Наверное, рядом должен был быть дом священника. О бельских священниках известно мало. Фамилия первого настоятеля храма была Смирнов. Он умер ещё до революции. Переворот 1917 года и последующие события встретил батюшка Иоанн Юрьев. При нём, через три года после революции, храм в Бельском закрыли, а попа репрессировали. С ним связана легенда о закопанном на берегу речки Сосновки церковном золоте. Клад искали, но не нашли.
Послереволюционная история села Бельского и его церкви традиционна для тысяч российских сёл. Новая власть в Бельском устроила колхоз «Верный путь» (звучит иронически) и занялась мелиорацией, надеясь осушить вековые болота и освободить площадь под посевы. Кончилось это тем, что с карты местности пропали несколько болот и речка Кадь. А земля как не плодоносила при царе, так не плодоносила и при Советах. Выиграло от учреждения новой власти лесное хозяйство округи. До революции бельские крестьяне в погоне за выручкой почти весь лес извели. Советы организовали лесничества, которые стали заново сажать ели, дубы и сосны. Хвойные деревья прижились, дубы – не очень. Современный лес в окрестностях Бельского – это посадки уже послевоенные, им лет пятьдесят. Военную разруху в мещёрской глубинке переживали тяжело, выбирались из неё много лет. В конце 1960-х четыре села вместе с Бельским собрали в совхоз-гигант «Веретинский». Несмотря на гордое название, этот комплекс сёл не благоденствовал.
На фоне постоянных хозяйственных проблем никто и не думал о сохранении памятника деревянного зодчества. Его использовали утилитарно. Вскоре после революции с церкви сбросили кресты и сбили купола. Местный фольклор гласит: всех разрушителей храма постигла Божья кара: кто вскоре умер, кто на войне погиб, кто под репрессии попал… В 1960 годы обезглавленный храм использовали под хранение зерна. Тогда он ещё был двухчастным. Когда точно здание церкви разрушили до основания, люди уже не помнят. А вот колокольня стоит! Разрушенная внутри, лишённая пола, окон, дверей, насквозь продуваемая ветром, исписанная заметками всяких Вась, которые здесь были, хранящая следы огня, кривящаяся в сторону, как знаменитая европейская коллега – но стоит. К ней ведёт грунтовая дорога через поле. Это явно не та дорога, что нужна для развития внутреннего туризма конкретно в Бельском. Один сельчанин показал нам тропку. Мы сказали: хотим сфотографировать памятник, пока он не рухнул совсем. Он заверил: «Колокольня ещё сто лет простоит!»
Местные верят в талант и добросовестность своих пращуров-строителей. Но официальных обследований бельской колокольни, насколько известно, не производилось. Хотя год назад рязанское телевидение делало о ней сюжет. Может быть, и будет в перспективе разработан проект реставрации. А то ведь храм понемногу «сдаёт позиции». Судя по фотографиям 2009 и 2018 годов, у колокольни ещё недавно было остроконечное навершие. А мы уже застали вместо кровли угрожающе выставленные в сторону брёвна. Человек предполагает, а Бог располагает.
В нынешних условиях угрозы коронавируса, ограничений внешнего туризма и развития внутреннего каждый уникальный объект в глубине России – просто клад для этой отрасли. Не тот, что, возможно, закопал несчастный батюшка, который можно вырыть и потратить, а тот, который упоминается в евангельской притче про таланты. Любым дарованием, любой вещью можно пользоваться с умом и радением. Но пока с Бельским всё сложно… Помимо того, что башня в аварийном состоянии, к ней и добраться могут только очень упорные туристы. От довольно благоустроенной трассы на Спасск-Рязанский Бельское отстоит километров на двадцать. Дорога на этом сравнительно недлинном отрезке – хуже не бывает даже по рязанским меркам, где и в центре города асфальт как после военных бомбёжек… Наверное, региональную трассу разбили лесовозы. Вдоль дороги то и дело встречаются исполинские поленницы из брёвен, заготовленных для вывоза. Как и на заре ХХ века, здесь продолжается исторический лесной промысел. В самом Бельском нет ничего, даже отдалённо напоминающего туристическую инфраструктуру: ни парковок для машин, ни гостиницы, ни столовой, ни экскурсионного бюро.
Понятно, что реконструкция колокольни и обустройство туристического объекта потребуют солидных средств. Но ведь существует же понятие «инвестиция в будущее»… Сохранение наследия прошлого – это, как ни парадоксально, и есть мощная инвестиция в будущее.
Елена Сафронова
