Нельзя прощать такое!
К освобождению из исправительной колонии №6 в Рязанской области готовится один из бывших пособников терроризма. Купил для террористической организации прицелы и тепловизоры на 35 миллионов рублей, вину признал и практически искупил.
В заключении мужчина, уроженец Азербайджана, пробыл почти 6 лет. Корреспондент рязанской компании «ТКР» Марина Фадеева встретилась с этим мужчиной и взяла у него интервью на условиях анонимности.
Был осуждён по статье 205.1 УК РФ
Пробывший уже почти 6 лет за содействие террористической деятельности в заключении рассказал теле-журналистке о том, что якобы знакомый попросил его купить прицелы для охотничьих ружей, и никакого подвоха он в этом не увидел.
Спецприспособления были в открытой продаже, можно было даже их в интернет-магазине заказать, а документы при покупке никто не потребовал. Азербайджанец признаётся, что делал он это не «за спасибо», а за материальное вознаграждение.
За два года на пару с подельником, тоже уроженцем Республики Азербайджан, было приобретено более сотни прицелов и тепловизоров. Для каких целей и кому понадобилось так много спецприспособлений, мужчина, который попросил называть его Рамилом, говорит, что его совсем не интересовало.
«Я просто передавал купленное и знал, что куда-то их пересылают, – рассказал Рамил. – Но конкретно куда, мне никто не говорил. Однажды только мне сказал напарник, что в Турцию отправляют эту технику».
Самолётом в Турцию, а дальше по конспиративным каналам прямиком в руки боевиков запрещённой в России террористической организации. Рамил говорит, что об этой группировке слышал только в новостях по ТВ, и уверяет, что не знал, что приобретённые им прицелы могут использоваться для совсем другого рода охоты.
Его убеждения подкрепляло то, что, спустя год, им не заинтересовалась полиция. Когда осознал, что фактически содействует террористам, решил прекратить эту деятельность и вернулся в бизнес.
Когда всё же к нему пришли люди в погонах, отрицать свои противоправные действия не стал, вину признал.
«Пока он сидел в колонии, – рассказывает в своём сюжете Марина Фадеева, – иначе взглянул на свои действия и возможные их последствия».
«Тем людям, которые думают заняться такого рода деятельностью, – говорит Рамил, – я бы не посоветовал. Чтобы никто не пострадал. Желаю всем мира».
Вместе с Рамилом в рязанской колонии №6 сейчас отбывают наказание ещё трое осуждённых по статье «терроризм» и пять экстремистов.
Искупление вины через труд
Это, как говорит Марина Фадеева в своём сюжете, одна из особенностей работы сотрудников УФСИН со всеми заключёнными вне зависимости от статьи.
Марина Фадеева
После карантина и распределения на производство отношение к работе – тоже показатель степени раскаяния заключённых. Есть шанс, что после отбытия срока заключения, у экс-сидельцев не возникнет повторного желания преступать закон, говорит рязанская теле-репортёр. По статистике, 20-30% бывших террористов из тех 300 человек, которые ежегодно освобождаются в России из мест заключения, всё-таки возвращаются на кривую дорожку. У Рамила пока такие планы: по решению суда, его депортируют на Родину, в Азербайджан, с запретом въезда в Россию.
«Освободиться, отдохнуть, жениться», – говорит он тележурналистке.
«Завести семью, работать, жить как полноценный гражданин», – мечтает Рамил.
Понять и простить?
В 2011 году пленум Верховного суда России подготовил проект постановления, разъясняющего острые моменты дел по терроризму. Как говорится в последнем пункте проекта, при рассмотрении уголовных дел о терроризме надо выявлять обстоятельства, способствовавшие преступлению. Весьма важное место среди обстоятельств, смягчающих наказание, занимает раскаяние лица в совершении преступления.
Деятельное раскаяние входит как важная составная часть и в структуру досудебного соглашения о сотрудничестве, предполагающего активные усилия со стороны лица, совершившего преступления, направленные на раскрытие и расследование преступления, возмещение ущерба, изобличение виновных и т. д. С помощью него реализуются такие принципы как гуманизм, справедливость, индивидуализации в уголовном праве.
Помимо деятельного раскаяния, судом на практике учитывается в качестве смягчающего обстоятельства и раскаяние как акт самоосуждения, когда лицо, осознавая неправоту собственного поведения, открыто заявляет об этом в судебном процессе. Наличие подобного раскаяние учитывается на основании ч. 2 ст. 61 УК в качестве «иного», то есть не предусмотренного законом, смягчающего обстоятельства.
Увы, так и не стало понятно: раскаялся ли по-настоящему герой сюжета рязанской тележурналистки Марины Фадеевой, скрывший своё настоящее имя под псевдонимом Рамил и попросивший не показывать лицо?
В связи с этим, важно отметить, что осознание собственной неправоты – уже половина пути к исправлению, а также верный залог предупреждения общественно опасного поведения в будущем.
Для оценки истинности раскаяния, безусловно, важны критерии, на основании которых можно было бы сделать соответствующие выводы. Одно лишь внешнее заявление о раскаянии, не наполненное внутренним содержанием, не представляет для справедливого судебного решения абсолютно никакой ценности. Оно продиктовано лишь желанием лица смягчить ответственность либо избежать ее вовсе. В то же время для общества и государства оно не имеет смысла, поскольку ложное раскаяние никак не способствует достижению целей, поставленных перед уголовным законодательством.
Возникает непростой вопрос о критериях, по которым суд и общество смогли бы делать выводы об истинности раскаяния, о наличии важной внутренней стороны самоосуждения, ведущей к достижению цели исправления лица и предупреждению повторного преступного поведения.
Истинному раскаянию всегда предшествует признание вины и стремление оказать содействие в раскрытии преступления и расследовании уголовного дела, дача правдивых показаний, раскрытие истинной мотивации преступного поведения. Но, к сожалению, в случае с Рамилом мы ничего не узнали из новостного сюжета «ТКР» об истинной его мотивации.
Истинным и искренним раскаянием вряд ли можно назвать такое самоосуждение, которое выражено под влиянием внешних факторов, к которым могут быть отнесены такие как показания других соучастников, предъявление доказательств с целью изобличения виновного, угроза более строгого наказания.
Можно сделать вывод о том, что истинным следует считать такое раскаяние лица в совершении им преступления, которое основано на полном признании вины, дано добровольно без внешнего принуждения и заключается в сочетании внутреннего искреннего сожаления о совершенном деянии и внешнего заявления об этом.
В случае с Рамилом можно сказать, что его депортация на Родину, в Азербайджан, и запрет на въезд в Россию – это очень хорошо! При большом желании понять его можно было бы с учётом каких-то обстоятельств и его персональных мотивов, но прощать его за содеянное наше общество категорически не должно.
Михаил ФИЛЬЧАК
Фото: скриншоты с передачи телеканала ТКР
