Нагибалов рязанского бизнеса
В лихие 90-е в Рязани начал активно развиваться строительные бизнес…
Рязань, 23 марта — Областная Рязанская Газета Начиналось всё с кооператива «Труд», довольно символично. Само слово кооператив (тогда другого понятия не было) объединило людей, которые хотели что-то делать, и символично ещё то, что они взяли себе в название слово «труд». Не «звезда», не «рассвет», а именно – труд. Уже тогда многие чётко для себя понимали, что строительство – это большой тяжёлый труд. И председателем первого рязанского строительного кооператива «Труд» стал Николай Агибалов.
В те времена купить строительную технику – событие просто нереальное. Можно было свободно в хозяйственном магазине или на какой-нибудь базе приобрести десяток лопат, пару ломов, ну, может быть, тачку, а вот трактор, асфальтоукладчик, компрессор – практически невозможно. Серьёзная техника оставалась просто недостуной. Как же выкручивались тогда?
На дворе 1989 год. Николай Агибалов охотно скупал заведомо краденые компрессоры, краскопульты, другую небольшую технику (то есть не трактор, не каток – ничего такого). Знал, где это взять, где всё это стояло, потому что раньше белили стены, фасады, работали люльки. Сейчас уже такого нет. И поэтому, так сказать, скупал. Это пример того, как люди пытались решать свои вопросы. Правду говорят, что дорога в ад выложена благими намерениями. Купить всё, что положено, не имелось никакой возможности.
Понятно, что все большие состояния нажиты нечестным путём. Но если бы государство уже тогда, дав людям возможность зарабатывать своими силами и средствами, создавая кооперативы, ещё помогло хотя бы в материалах, чтобы можно было не просто взять лом и лопату и пошли работать, а пойти купить достаточно современные орудия труда – не каменного века; тот же компрессор, маленький трактор, маленький каток – и производительность труда бы увеличилась, и качество работы улучшилось бы. Но государство уже тогда боялось дать свободу хотя бы в этом, заведомо как бы толкая людей на противоправные дела. И люди вынужденно решали вопросы, исходя из сложившихся обстоятельств.
Выглядело это примерно так: под покровом ночи с одной из строек приезжали, забирали компрессор, привозили аппарат в некое место, в сарай или в гараж, тут же ночью красили в другой цвет быстрой краской, которая сохнет сразу. Наносили надписи, совсем другие инвентарные номера, и на следующий день техника уже работала на кооператоров, на новых хозяев. А старые хозяева, придя на работу, плевались, но в милицию не заявляли, просто не видели толку. Так как считалось, что милиция работает неэффективно. Впрочем, так считают и сейчас. Нельзя сказать, что тогда вся милиция была плохая, но было такое мнение. И вот такая существовала круговерть. Но возникали случаи, когда и у того же Николая Агибалова те ж самые, у которых украли, воровали всё назад. И так повторялось неоднократно.
В те времена работать, в принципе, было очень просто, не было никаких лицензий, не существовало понятия «экспертиза проекта». Покупали утилизированный где-то на автобазах какой-нибудь списанный кран. Он еле-еле ехал. Никто не проводил расчётов, сколько сможет поднять или опустить, хотя должен быть технадзор. Тогда о таком слове, как технадзор – и в помине не слышал, и стрелы зачастую гнулись, потому что всё прогнило.
Такое было интересное время. Но строили. Тут надо отдать должное этим людям – они пытались работать, что-то сделать. И в какой-то момент кооператив «Труд» Николая Агибалова стал притчей во языцах. Квалифицированные рабочие стояли в очередь, чтобы просто прийти в отдел кадров и оставить свою анкету. Предприниматель работал одновременно на 15-20 площадках города. Уровень был такой, что Николай Агибалов в числе прочих знатных строителей удостоился попасть на приём к Президенту Борису Ельцину.
Практически, кооператив «Труд» стал той площадкой, откуда в той или иной мере вышли все знаменитые строители города. Но, наверное, за каждодневной рутинной работой Николай Агибалов не сумел уловить изменения – изменения политики, экономики, отношения людей. Ведь это сейчас есть такая специальность «менеджер», а также понятие «маркетинг», где производство – одно направление, сбыт – другое, научно-исследовательские работы – третье.
А тогда: если ты председатель кооператива – ты один за всё и отвечаешь. И приходилось отвечать за всё: и за то, что где-то упал кран, и за то, что где-то провалился в канаву асфальт, а где-то человек ударил себя молотком по пальцу, а где-то не привезли бетон вовремя. И поскольку Николая Агибалова никто маркетингу и менеджменту не обучал, этот человек в какой-то момент оказался буквально погребённым под огромным количеством проблем, которые возникали со всех сторон.
Поменялось время. Те люди, которые работали у него, научившись всему и увидев, что строительная отрасль в нынешних обстоятельствах очень выгодна и хороша, и дальше по цепочке захотели свободы, самостоятельности. Евгений Малютин организовал МЖК, другие, кто там работал, создали свои компании. Да и, вообще, законодательство поменялось, и слово «кооператив» начало выходить из обращения. Так потихонечку влияние Николая Агибалова стало сходить на нет. Впрочем, была и другая причина. Это тяга к игре в казино. Именно в таких заведениях, по нашей информации, и была промотана основная часть баснословного состояния.
Пару лет назад Николай Агибалов снова, как говорится, объявился. В старом больном человеке, с негнущимися ногами и одетого в поношенную одежду, трудно было узнать могущественного некогда строительного барона. И только цепкий взгляд раскосых глаз выдавал прежний характер. Николая Агибалова тогда взял на полупансион известный борковской риелтор Сергей Сорокин. Тогда один пытался убедить другого, что способен, благодаря прежнему влиянию, получить любую подпись под строительство. Естественно, бесплатно. Спустя пару лет участок по правую сторону на выезде из Рязани в направлении Москвы так и стоит неосвоенный. Видимо, современные рязанские чиновники давно вышли из того состояния, чтобы испытывать благоволение перед громкими именами прошлых лет. Даже перед такими, как Николай Агибалов.
