«Вендетта» судьи Салтовской, или Почему безнаказанность порождает беззаконие
Таким эпиграфом мы предваряем историю об одной рязанской семье, которая своим драматизмом и накалом страстей могла бы, как нам думается, составить конкуренцию даже самой «Анне Карениной».
К нашей истории, по крайней мере, очень подходит такая цитата из знаменитого романа: «Женщина, видишь ли, это такой предмет, что, сколько ты не изучай её, всё будет совершенно новое».
Мы бы никогда не решились предавать гласности историю семейных взаимоотношений наших героев, если бы не одно «но». И это «но» весьма и весьма значимо и заключается в нашей попытке воспрепятствовать так называемым «сильным мира сего» использовать в личных интересах своё высокое положение. Использовать так, как себе любимому выгодно, свои связи, статус и, разумеется, «неписаные законы», связанные с занимаемым в обществе довольно высоким местом.
Именно поэтому приходится, может быть, даже «резать по живому», но, полагаем, что иначе как «хирургическим вмешательством» болезнь не вылечить. Поэтому мы полагаем, что данный материал не столь касается семейных проблем, сколько касается интересов общества и направлен, прежде всего, на искоренение довольно серьёзного порока, это самое общество разъедающего. Полагаю, что читатели и в том числе участники описываемых событий, будут именно так воспринимать нашу версию.
БРАКОСОЧЕТАНИЕ ПРОШЛО НА «УРРА»
Наш рассказ мы начнём с того, как Владимир Крестьянинов, юрист, пришёл однажды в далёком 2002 году в Рязанский областной суд по очередному делу. Если конкретно, он зашёл в отдел кассационных жалоб. И увидел впервые Юлию Салтовскую. Он заговорил с нею. Слово за слово, затем пригласил Юлию на свидание в кино, она согласилась. Такая вот обычная завязка.
Юлия Салтовская (фото из открытого доступа)
В 2003 году Владимир получил статус адвоката.
История Владимира и Юлии получила значимое продолжение: в том же году, после того, как у Юлии родился её первый ребёнок, они съехались и стали проживать вместе.
Указом Президента Российской Федерации от 15.03. 2005 г. № 300 Юлия была назначена на должность судьи Октябрьского районного суда города Рязани с трёхлетним сроком полномочий.
Многие, наверное, видели такого рода американские фильмы, где он – адвокат, она – судья или прокурор. Наша история похожа в этом на голливудский блокбастер: Юлия стала федеральным судьёй.
В январе 2007 г. Юлия и Владимир узаконили свои отношения: в городском ЗАГСе им поставили в паспортах штампы о заключении брака, были гости, был свадебный банкет, были поздравления и наилучшие пожелания. Как это водится, были заздравные тосты с криками «Горько»! Бракосочетание прошло на «Урра».
Юлия отказалась менять фамилию после заключения брака, аргументируя свой отказ работой отца в ФСБ и её перспективами стать судьёй с пожизненным сроком полномочий.
Однако безоблачное семейное счастье было недолгим.
В ноябре 2007 г. Владимир был вынужден прекратить свой статус адвоката на основании своего личного заявления. Этому предшествовала следующая ситуация: за полгода до подписания Президентом РФ указа о назначении Юлии на должность федерального судьи Октябрьского районного суда г. Рязани на пожизненный срок полномочий она в ультимативной форме поставила Владимиру условия: либо он прекращает статус адвоката, либо она расторгает брак, поскольку наличие у супруга судьи адвокатского статуса приводит к конфликту интересов, и даёт основание сомневаться в беспристрастности судьи. Вопрос об отказе от карьеры судьи ею не ставился на рассмотрение.
Указом Президента Российской Федерации от 01 июля 2008 г. № 1028 Юлия была назначена на должность судьи Октябрьского районного суда г. Рязани без ограничения срока полномочий.
НЕ СОШЛИСЬ ХАРАКТЕРАМИ
За годы семейной жизни у Владимира и Юлии родились двое детей: Андрей, которому летом исполнится десять лет, и семилетняя Анна.
Да, от другого мужчины у Юлии уже был ребёнок, старший сын, Александр, которому сейчас, соответственно, 15 лет. Сейчас, в свои 42 года, она уже на пенсии по выслуге лет.
Профессиональная деятельность Владимира всегда была связана с многочисленными командировками, частыми встречами с людьми вне рабочего времени. После прекращения статуса адвоката в разные периоды времени Владимир работал в организациях, осуществляющих консультационную и консалтинговую деятельность, в которых работали преимущественно девушки. «Юлия стала ревновать. Участились ссоры и разногласия, начали возникать семейные конфликты на почве ревности», – рассказывает Владимир.
У Владимира, если можно так сказать, «дел – выше крыши». У него сложилась широкая юридическая практика. В разъездах по разным регионам страны он проводит массу времени, чтобы обеспечивать свою семью.
К сожалению, большинство людей не могут жить без ссор. Различное воспитание, мировоззрение и жизненные цели могут внести разлад в семью. Люди перестают друг друга понимать, начинают ссориться и скандалить. Нередко такие стычки приводят к разводу.
Одна из главных причин всех семейных конфликтов – это пресловутое «неумение жить вместе». Разлад в семье порой начинается с небольшой трещины. К примеру, один из партнёров просит другого, чтобы он сменил свои привычки. Если человек «не слышит» свою вторую половинку или же не хочет себя менять, то вскоре, скорее всего, можно будет ждать крупную ссору.
Отчего происходит разлад в семье? Причин множество. Порой люди, которые в начале своего совместного жизненного пути имеют общие интересы, могут их со временем потерять. Бывает, что человек пересматривает свои взгляды на жизнь и на себя. Неудивительно, что порой какая-то часть его увлечений остаётся в прошлом. Люди, которые перестают проводить время вместе, начинают отдаляться друг от друга. Им не о чем поговорить. Они больше не понимают друг друга и не могут осознать, что же пошло не так в отношениях. Видимый фасад счастья может быть только красивой картинкой, за которой ничего нет. Такие отношения можно назвать мёртвыми.
Как думается Владимиру, годы супружества показали, что для Юлии главный приоритет – демонстрировать красивую картинку своей жизни окружающим. Несмотря на свою чрезмерную загруженность, Владимир, очевидно, больше, чем жена, уделял и уделяет внимание детям. И не только своим сыну и дочери, но, что важно подчеркнуть, и Александру.
«ДВОРЦОВЫЕ ИНТРИГИ» И БАНАЛЬНАЯ ДРЯЗГА
Претензии к мужу появились у Юлии, подчёркивает Владимир, именно с того момента, когда к его бизнесу, стала чересчур тщательно присматриваться налоговая служба. Учитывая, что Юлия является федеральным судьёй, она и её родственники должны иметь безупречную репутацию.
27 января 2017 года, в день 10-ти летней годовщины брака, Юлия подала заявление о расторжении брака. В исковом заявлении она указала – «Не сошлись характерами».
Вероятно, спустя время Юлия поняла, что налоговые проблемы Владимира обошли её стороной, и что ей благополучно удалось сохранить своей судейский статус.
Юлия снова предложила Владимиру заключить брак. Однако тут на её пути возникли препятствия, поскольку Владимир, понимая необходимость финансово обеспечивать семью, снова получил статус адвоката.
Юлия уже в 2017 году могла бы выйти на пенсию по выслуге лет ради возможности жить в законном браке с любимым человеком, но тут, видимо, меркантильные интересы Юлии сыграли определяющее значение в дальнейшей судьбе их семьи. Юлия решила не уходить в отставку ради заключения брака, а поработать ещё несколько лет, тем более что пенсия в этом случае будет начисляться ей в наибольшем размере. Владимир же отказался снова прекращать статус адвоката, поскольку осознавал, как он поясняет, что семья точно распадётся, если он не сможет удовлетворять непомерные финансовые запросы Юлии.
«Однако, так или иначе, можно допустить, что повторное заключение брака стало для Юлии «идеей фикс», – продолжает Владимир, – Юлия, которой на тот момент уже исполнился 41 год, понимала, что видный, успешный и ещё молодой мужчина без кольца на пальце может привлекать внимание множества девушек. Юлия и раньше не могла совладать со своей ревностью, однако раньше, «штамп» в паспорте, по-видимому, придавал ей больше уверенности в себе. Судя по всему, Юлия рассудила, что после «развода» формально свободного мужчину рядом с ней ничего, кроме детей, не держит, и он может кем-нибудь увлечься. Её ревность и постоянные скандалы, возникавшие по её инициативе, стали постоянными спутниками нашей совместной жизни. Часто Юлия устраивала скандалы в присутствии детей, пугала их тем, что папа приведёт им «новую маму». Всё это привело к тому, что я стал реже ночевать дома, избегая скандалов и оберегая психику детей.
Однако Юлию такое моё поведение, как потом выяснилось, только злило и провоцировало на всё большую и большую ревность, и, в конце концов, у Юлии, скорее всего, созрел план, как одновременно лишить меня адвокатского статуса и попробовать всеми правдами и неправдами вернуть меня в семью.
22 июля 2018 г. утром я пришёл проводить детей и Юлию на море. Юлия впустила меня в квартиру, открыв дверь в подъезд, дверь в тамбур и в квартиру. Запомним это обстоятельство. А закрыв дверь, начала провоцировать на конфликт.
Произошедшее прямо указывает на провокацию и, на мой взгляд, на виктимное поведение Юлии. Интуитивно она решила выставить себя в роли жертвы, хотя первой «напала» на меня.
В психологии это явление стали изучать сравнительно недавно – в конце прошлого века. Но интерес исследователей к нему увеличивался по мере того, как становилось понятно, что истоки виктимного поведения нужно искать именно в психологических особенностях так называемых «жертв». Тем более было доказано, что склонность выступать в роли жертвы насилия – это не просто блажь или глупость, а отклонение от нормы, которое может превратиться в настоящее психическое заболевание, требующее серьёзного, в том числе медикаментозного лечения.
В тот же день Юлия подала заявление на меня в правоохранительные органы, обвинив в том, что я угрожал её жизни».
Санкцию за это деяние устанавливает статья 119 УК РФ «Угроза убийством или причинения вреда здоровью» и предусматривает до двух лет лишения свободы. А также данное преступление относится к категории преступлений против жизни и здоровья.
«Видимо, план Юлии, который, как я полагаю, она разработала вместе с отцом, Салтовским Виктором Васильевичем, состоит в том, что на основании судимости по данной статье можно будет лишить меня родительских прав. Отец же Юлии, которому принадлежит квартира, обвиняет меня ещё и в том, что я будто бы проник в жильё, которое мне не принадлежит, с применением насилия и против воли хозяина. Это уже часть 2 статьи 139 УК РФ, продолжает разъяснять ситуацию Владимир, – позже Юлии и её отцу в Следственном комитете дали консультацию, в ходе которой объяснили, что заявления её отца о проникновении в жилое помещение будет недостаточно, для того чтобы меня осудить, поскольку отец Юлии не проживает в данном жилом помещении, а диспозиция статьи конкретно указывает, что проникновение должно быть против воли проживающих лиц. Тогда 31 августа 2018 г. Юлия написала заявление о моем проникновении в жилое помещение против её воли как лица проживающего в данной квартире, с применением насилия в виде удара ботинком по ее лодыжке с целью устранения ее сопротивления.
Несмотря на то, что Юлия ни разу до 22.07.2018 г. не обращалась в правоохранительные органы или в больницу с побоями, а в решение суда и в исковом заявлении указана причина развода – «Не сошлись характерами», Юлия убеждает всех окружающих, что причина развода – частые побои и постоянное насилие. Отец Юлии, конечно, во всём поддерживает дочь и рассказывает каждому, кто готов его слушать, что зять истязал несчастную. При этом он без стеснения бравирует своими эфэсбэшными погонами и не забывает упомянуть, что дочка его – уважаемая и авторитетная судья».
Важно отметить, что даже после того, как развод был оформлен, Юлия и Владимир продолжали ещё долгое время жить вместе и воспитывать детей. При этом Юлия настояла на том, чтобы Владимир начал платить ей алименты на детей официально, чтобы на её работе не догадались о фиктивности развода.
«УГОЛОВКА» В ПОДАРОК
И теперь представьте, что эта женщина в качестве судьи разбирает серьёзные дела, выносит решения, от которых зависят судьбы людей, возмущаются журналисты, а ведь судья в своей работе должна использовать два принципа: закон и совесть, то есть свои внутренние убеждения. Есть ли совесть у этой судьи? Какими внутренними убеждениями она руководствуется, вынося свои решения именем Российской Федерации?
19.09.2018 г. в отношении Владимира было возбуждено уголовное дело по заявлениям Салтовской Ю.В., Салтовского В.В., по ч. 2 ст. 139 УК РФ, ч. 1 ст. 119 УК РФ.
Предварительное следствие осуществляется Московским межрайонным следственным отделом г. Рязани СУ СК России по Рязанской области.
«Когда ещё до возбуждения уголовного дела я опрашивался следователем Гришиным А.П., которым осуществляется расследование и по возбуждённому уголовному делу, тот настаивал, чтобы я вернулся к Юлии и продолжил с ней жить супружеской жизнью, и тогда Юлия заберёт заявление. Если же я не соглашусь, то Юлия путём уголовного дела может лишить меня работы и детей, а также средств к существованию, – сообщает Владимир, – следователь, по инициативе Юлии, и, используя механизмы, закреплённые в УПК РФ, произвёл допрос детей 15-летнего Александра, 9-летнего Андрея и 6-летней Анны. При этом согласия от меня на допрос малолетних детей Андрея и Анны он не получал, а при допросе признал законным представителем бабушку детей, мать Юлии – Салтовскую С.В., которая является заинтересованным лицом и во всём поддерживает дочь.
Юлия Салтовская (фото из открытого доступа)
На допросе малолетних детей настояла заинтересованная в исходе уголовного дела мать (потерпевшая Салтовская Ю.В.). Я уверен в том, что потребовав допрашивать детей и заставив их свидетельствовать против отца, Юлия попрала их интересы и пренебрегла их нравственным и психическим здоровьем, преследуя свои амбиции и в целях мести мужу, доставила им душевную боль.
Александр заявил, что испытывает неприязнь ко мне – человеку, который как родной отец воспитывал и содержал его с рождения. О чём именно говорил следователь с Андреем и Анной мне пока неизвестно. Допросы малолетних детей производились с применением видеосъёмки, что лишает меня возможности оспорить достоверность и правдивость показаний детей в суде.
Кроме того, совместно со своим адвокатом и по предварительному согласованию со следователем, Юлия намеревалась провести следственные действия – очные ставки со мной. Однако я отказался от проведения очных ставок с детьми, оберегая их от душевных ран и не желая ставить их перед выбором между матерью и отцом, хотя я и осознавал, что такой отказ практически исключает мои шансы доказать свою невиновность. Очевидно, что детям допросы уже причинили тяжёлую психологическую травму, тем более что расспрашивали детей об их родном отце».
Недаром по статье 51 Конституции Российской Федерации близкие родственники, к числу которых относятся дети и родители, вправе не давать показания друг против друга. Однако механизм УПК РФ при допросах малолетних детей позволяет обойти данную норму и даже не разъяснять детям их право не свидетельствовать против отца. Кроме того, когда дети повзрослеют, неизвестно, какую психологическую травму и принесёт им осознание, что их, по всей вероятности, вынудили оговорить собственного отца. Также их мать Юлия не может не осознавать, что все дороги в профессии, связанные с государственной и военной службой, будут для её детей закрыты с учётом судимости их отца.
«Следователь Гришин А.П., как можно заключить из его слов и поведения, занимает сторону Юлии и демонстрирует данное обстоятельство мне, нисколько не стесняясь, – продолжает рассказывать Владимир, – следователь прямо сообщил мне, что вопрос о привлечении меня к уголовной ответственности «решён» Юлией и её отцом на всех уровнях от следствия до прокуратуры и суда. Вероятней всего, Юлия (по всей видимости, не без участия своего папы) договорилась со следователем о том, что последний будет занимать агрессивно обвинительную позицию в расследовании дела, будет давить на меня и склонять к признанию вины. У меня есть все основания полагать, что Юлия «дала задание» следователю выяснить, используя предоставленные ему в рамках уголовного дела полномочия (запрос телефонных переговоров, запрос перемещений), были ли у меня какие-либо «отношения на стороне», указав при этом на несколько кандидатур, которых она подозревает в связях со мной. На всём протяжении времени с момента возбуждения уголовного дела следователь Гришин А.П. постоянно настаивает на признании мною вины. Следователь аргументирует свою позицию тем, что чем больше я буду защищаться, тем хуже мне будет, и тем хуже ко мне отнесётся общественность и судья, который будет рассматривать дело. При этом следователь сообщил мне, что доказательствами моей вины являются показания детей и Юлии, а также видеозапись, на которой она открывает дверь и сама приглашает меня войти. При этом следователь сообщил мне, что, по его мнению, и, по всей видимости, меня в любом случае осудят вне зависимости от наличия вины, и для этого будет даже достаточно показаний одной Юлии, поскольку сам факт того, что она обладает статусом федерального судьи, уже предопределяет исход дела.
Следователь, убеждая меня признаться, рассказал, что он, его руководство, прокуратура и судья, который будет рассматривать дело, уже согласовали, что написать в обвинительном заключении, для того чтобы меня осудили. В заключении будет указано, что оснований не доверять показаниям Салтовской Ю.В. не имеется, поскольку она предупреждена об уголовной ответственности по ст. 306 за заведомо ложный донос и по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложных показаний. То же самое будет записано относительно показаний свидетелей обвинения. По словам следователя выходит, что предупреждение об уголовной ответственности является своеобразной «панацеей» и безусловно исключает возможность дачи заведомо ложных показаний. Однако такая «панацея» работает только в отношении свидетелей обвинения и потерпевшей.
Сама Юлия и её отец, судя по ходу уголовного дела, я думаю, также не теряют времени даром и, пользуясь своим положением и статусами, уже заручились поддержкой всех нужных должностных лиц как в следственных органах, так и в прокуратуре, и в судейском сообществе, соответственно мне дают всеми способами понять, что наказания всё равно не избежать, даже если будут налицо доказательства моей невиновности, а равно как если доказательства моей вины будут отсутствовать. Выходит, что в моём случае будет действовать только презумпция вины».
В БОРЬБЕ С СИСТЕМОЙ
Также Владимиру и его адвокату следователем было сказано, что во всех ходатайствах, которые могут помочь им собрать доказательства отсутствия вины Владимира, будет отказано. Никто в этом деле не будет искать правду, а только всеми способами как законными, так и незаконными будут стараться осудить Владимира, пресекая все его попытки защититься на корню.
Например, одним из способов защититься для Владимира стало заключение соглашения с квалифицированным и энергичным адвокатом, которому Владимир доверяет. Следствие не устраивает участие в деле человека, хорошо знакомого с уголовным процессом. Так, следователь старается вывести адвоката, выбранного Владимиром, из участия в процессе на основании ч. 3 ст. 50 УПК РФ. Для отвода адвоката он предпринимает следующие действия: направляет повестки адвокату незаблаговременно с указанием явиться 20.02. 2019 г., 21.02.2019 г., 22.02.2019 г., 25.02.2019 г., 26.02.2019 г. с расчётом на то, что адвокат не сможет явиться в назначенное время и тем самым проявит свою «недобросовестность», в связи с чем Владимиру будет предложено пригласить другого защитника.
В случае отказа Владимира принять меры по назначению защитника либо в случае, если он не сможет найти замену своему адвокату в течение 5 суток, защитник Владимиру будет назначен следствием самостоятельно. Можно долго не думать о том, какой защитник будет назначен Владимиру следствием, какими профессиональными качествами он будет обладать и какие советы, удобные следствию, он будет давать Владимиру. Вот таким «законным» способом Владимира, можно сказать, лишают его права на защиту. В настоящее время, ни одно ходатайство защитника Владимира не удовлетворено, а тем более до настоящего времени он не ознакомлен со всеми материалами, ознакомление с которыми предусмотрено нормами УПК РФ.
«Юлия через своего адвоката передаёт мне настойчивое требование признать вину, – продолжает Владимир, – поскольку понимает, что всё-таки доказательств для его осуждения мало, и если, не дай Бог, на это дело взглянет незаинтересованный судья, меня могут оправдать, а для Юлии моё оправдание будет означать одно – в отношении неё может быть проведена проверка по ст. 306 УК РФ о заведомо ложном доносе. Для того что бы я поскорее принял нужное ей решение и признал вину, Юлия запретила мне общаться с детьми до вынесения приговора. Юлия нашла очень действенный способ манипуляции с помощью детей, поскольку понимает, что я как любящий отец испытываю огромную душевную боль, находясь в разлуке со своими детьми».
В подтверждение того, что Владимир говорил с самого начала правду о том, что не угрожал Юлии, не бил её и не проникал против её воли в её жилище, Владимир добровольно прошёл психофизиологическое исследование с использованием полиграфа в ФГКУ «111 Главный государственный центр судебно-медицинских и криминалистических экспертиз» Министерства обороны Российской Федерации. Производство исследования начальником 111 ГЦСМиКЭ МО РФ было поручено судебному эксперту отдела криминалистической экспертизы 111 ГГЦСМиКЭ МО РФ Ерёменко Ярославу Ивановичу, обладающему специальными знаниями в производстве специальных психофизиологических исследований с использованием полиграфа. При этом Владимир обращался в ряд учреждений, проводящих подобного рода экспертизы в Рязанской области, однако ему было отказано в проведении исследования, возможно, из-за того, что «никто не хотел ставить подпись на исследовании, которое подтвердит мою невиновность», – считает Владимир.
Ходатайство защитника Владимира о приобщении заключения специалиста (психофизиологического исследования с использованием полиграфа) было оставлено следователем без удовлетворения, ему отказано в приобщении указанных доказательств невиновности Владимира.
«Я вижу, что следователь, заручившись поддержкой руководства, прокуратуры и судейского сообщества, допускает многочисленные нарушения процесса с целью ограничения моих прав и законных интересов, использует инструменты УПК РФ в целях оказания на меня давления», – заключает Владимир.
Так, следователь избрал Владимиру 11.02. 2019 г. меру пресечения – подписку о невыезде за пределы Рязанской области, зная, что работа Владимира связана с командировками, и основная часть судебных процессов рассматривается вне Рязанской области.
«Полагаю, что Юлия и следователь таким образом пытаются лишить меня работы, поскольку думают, что недостаток средств для оплаты услуг адвокатов и иных расходов по уголовному делу лишит меня возможности защищаться дальше. При этом я полагаю, что следователь нарушил закон и не выдал мне копию постановления об избрании меры пресечения. В настоящее время данная мера обжалуется в суде. Следователь, не уведомляя меня надлежащим образом о проведении следственных действий, по-видимому, пытается искусственно создать ситуацию, в которой я буду выставлен скрывающимся от следствия. Это предпринимается, вероятней всего, для того чтобы у следователя была возможность изменить меру пресечения с подписки о невыезде на самый настоящий арест. Возможно, следователь надеется использовать арест в качестве меры психологического давления, чтобы я «посидел, подумал, глядишь – и признался бы». Заключить меня под стражу без оснований ему мешает только то, что мне вменяется совершение преступлений небольшой тяжести, а по таким категориям преступлений применение меры пресечения в виде заключения под стражу не допускается.
Незаконные действия следователя по ограничению меня в передвижении, нарушают как мои права, гарантированные Конституцией РФ, так и права других сторон процесса по делам с моим участием.
Также, я думаю, что следователь планирует по договорённости с судом принять решение об ограничении меня во времени, необходимом им для ознакомления с материалами и установить мне крайне короткий срок для ознакомления с материалами уголовного дела, чтобы я физически не успел ознакомиться с материалами, подготовить ходатайства и иные процессуальные документы, не смог выявить в деле противоречия и невыясненные обстоятельства.
Полагаю, что следователь проявляет заинтересованность в исходе дела, стремится любыми правдами и неправдами «выбить» признание вины и поскорее направить дело в суд, в то время как до настоящего времени не выяснены все обстоятельства дела, не допрошены многие свидетели и не проведены необходимые экспертизы».
В завершении сегодняшнего повествования отметим, что, на наш взгляд, для Владимира совершенно неприемлемо, то как система пытается его «перемолоть». Он намерен защищать свои права всеми законными способами и бороться до победного конца. Главное – Владимир намерен доказать, что белое это белое, а чёрное, соответственно, чёрное. И Владимир намерен на всех стадиях уголовного процесса доказывать отсутствие вины в инкриминируемых ему преступлениях.
Стоит также подчеркнуть, что на практике все ситуации, похожие на ту, в которой оказался Владимир, правоохранительные органы в основном квалифицируют как гражданские правоотношения и «семейные дела» и отказывают заявителям в возбуждении уголовных дел.
Своего рода парадокс, на наш взгляд, заключается ещё и в том, что, являясь юристом (адвокатом) Владимир осуществляет в силу своей профессии защиту нарушенных прав и законных интересов своих доверителей, в том числе и от произвола системы правоохранительных органов. А в данный момент сам неожиданно для себя, в результате сомнительных действий лиц, заинтересованных в реализации исключительно своих личных интересов, стал, как мы полагаем, объектом произвола и беззакония.
Однако в нашей истории ставить точку, разумеется, рано. А потому редакция продолжит следить за развитием событий.
Редакция «Областной Рязанской Газеты» направляет данную публикацию в прокуратуру Рязанской области, руководителю СУ СК по Рязанской области, в Квалификационную коллегию судей РФ с заявлением о проверке фактов, изложенных в публикации и принятии мер в соответствии с законами РФ.
Редакция «Областной Рязанской Газеты»
