Обретённое совершенство Анатолия Соловьёва
Рязанский хирург и родоначальник отечественной детской урологии продолжает спасать детей
Наверное, только сам человек способен проанализировать ощущения по тому или иному поводу или переживания, связанные с событиями своей жизни. Но есть и общепринятые понятия, выработанные человечеством.
К таким относится всё, что связано с Родиной. Тут и память детства, и отчий дом, и тоска по этой самой родине, если с ней в разлуке. А ещё есть привязанность к месту, врастание в него. Это если доведётся переезжать, что для некоторых не редкость.
Доктор, профессор, хирург Анатолий Егорович Соловьёв в 2015 году вернулся на родину в Рязань. Эти пять лет кажутся теперь мгновением в его почти 80-летней жизни. Как и организация кафедры детской хирургии в Рязанском медицинском университете – его родном институте; теперь можно спокойно поразмышлять о жизни и её сюрпризах – всё встало на место. Не верится, что могло быть иначе.
Тревожный 1939 год – начало Второй мировой войны. В этом же году в селе Зимино Захаровского района Рязанской области родился Анатолий Соловьёв. Дети – это всегда продолжение жизни, надежда на лучшее будущее. Но уже через два года и в Советский Союз ворвётся самая ужасающая и кровопролитная война века, унёсшая миллионы жизней советских людей. Не обойдёт горе и семью Соловьёвых – отец Анатолия погибнет на Курской дуге. Но как бы ни было тяжело, надо было продолжать трудиться, жить ради самой жизни. И мама работала санитарочкой в госпитале, помогая спасать раненых. Ведь от медицинского ухода порой зависит жизнь человеческая.
Позже семья перебралась в Рязань. Анатолий учился в школе № 17 и параллельно обучался по классу баяна в Детской музыкальной школе № 1. Там не только не отбили охоту к инструменту, что тоже случается, но так увлекли, что иной раз мечталось о музыке на всю жизнь. В своей 17-ой школе, где проводили вечера и концерты, он здорово и безотказно играл. Любовь к музыке передалась на генетическом уровне от отца, который, как рассказывали, был отменным баянистом. Да и самой музыки в Толиной юности было очень много. Изо всех репродукторов и окон неслись завораживающие душу мелодии. В парках Рязани, на танцах играли духовые оркестры.
Послевоенные годы – это годы ярких надежд, годы радостного строительства лучшей новой мирной жизни. В 1950 году Московский медицинский институт переводят в Рязань вместе со всем коллективом. В то время там преподавали светила отечественной медицины: и заслуженные врачи, и профессора, и член-корреспонденты академии наук. Многие сотрудники института создали свои научные школы, известные у нас в России и за рубежом. И вот в 1958 году Анатолий поступает уже в Рязанский медицинский институт им. Павлова на лечебный факультет. Поступить в мединститут считалось практически невозможным, таким высоким был проходной балл.
РязГМУ
В институте освоил аккордеон с перламутровыми клавишами – любо-дорого смотреть, а уж слушать! Став студентом, почувствовал раскрепощённость сродни отваге, когда верилось – весь мир у твоих ног! В Советском Союзе, хотя зарплатами нельзя было похвалиться, тем же учителям и врачам, престиж врача считался неоспоримым. Можно было скромно представиться в любой компании: я – врач, и все вскидывали глаза, с уважением и лёгким вздохом зависти. Но музыка пока ещё соперничала. Первые три года учёбы были посвящены именно ей – музыке. Конечно, Анатолий хорошо учился, но всю свою увлечённую натуру, всю душу отдавал джазу.
В 1957 году в Москве прошёл Всемирный фестиваль молодёжи и студентов, и многие иностранные гости привезли большое количество интересной молодёжной музыки того времени. Именно джазовые композициистановятся хитом среди студентов. И уже в конце 1950-х многие из них после занятий пытаются создать свои собственные молодые джазовые коллективы, которые окажутся такими модными в то время. Не остались в стороне и студенты Рязанского мединститута. Уже на первом курсе Анатолий Соловьёв сколотил квартет из кларнета, гитары, контрабаса и его аккордеона, назвав «Джаз-банд», они играли с упоением из Лундстрема и Гараняна, и всё, что было на слуху, особенно, всеми обожаемый «Маленький цветок». Со временем ансамбль разросся до оркестра, куда подтянулись и иногородние из Тамбова, Липецка, Тулы, а также кадеты военно-оркестровой службы рязанских военных училищ с саксофонами, трубами, тромбонами, ударными! Выступали с концертами не только на сцене мединститута, но ездили по всей Рязанской области, и, конечно, был полный зал восхищённых лиц и перекрывающие музыку овации! Пожалуй, руководитель и аккордеонист Соловьёв – красивый, юный, талантливый на студенческой эстраде посоперничал бы с Соловьёвым в операционной маске и стерильных перчатках на грезившихся пока операциях. Но победил хирург, и не сказать, чтобы лёгкой ценой.
Это время, когда ещё очень живы воспоминания о войне, о той цене и боли, что заплатила страна за мир во всём мире. И победила! Дети поколения победителей рвались к грандиозным свершениям, к трудовым и научным победам в новой мирной жизни. И у них это получилось: полёты в космос, восстановление старых и строительство новых городов, научные открытия, в том числе и в медицине.
И тут надо сказать не только про медицину вообще, а про хирургию и хирургов. Первые после Бога – они, есть и такое мнение. Кажется, близкое к истине. Хирургия абсолютно отдельная, даже изолированная область врачевания, хирурги – отдельная каста. Это и романтика – когда беспомощный человек вверяет тебе жизнь, и только ты его спаситель. И высочайший профессионализм. Человек вторгается в самые недра живого существа, где природой, считай Богом, предусмотрено всё. Но, как оказалось, у природы так много сбоев.
Анатолий никогда не забудет первую встречу с операционной. Было это на четвёртом курсе института в больнице Семашко. В Рязани. Уже узнал многое из врачебной терминологии, изучал кости и мышцы, ткани и клетки, освоился с новыми запахами человеческого вещества. Не новичок по студенческим меркам. А тут операционная. Он замер, навсегда вобрав мощные потоки света из объёмных во всю стену окон, высоких потолков – весь неизведанный атрибут настоящего дела пронзил его священным трепетом. Предощущение необъятного просторного счастья вошло в него. Как клятвой верности присягнул своей хирургии. Сразу представил и больного, и свою благодать от ни с чем несравнимой радости – когда в подарок больному жизнь – твоя заслуга. Ну, чем не Бог?! И никаких сомнений. Он – хирург. С того самого взгляда и началась настоящая учёба и заодно тут же работа – всё равно какая, лишь бы в помощь всем. Помогал санитарам, дежурил с врачами, не считаясь ни с чем, очень скоро начал ассистировать при операциях. Когда читал Булгаковские врачебные рассказы, такие страшные, что только посочувствуешь, никак не сопоставлял себя с автором – доктором. Может, потому что рядом были отличные учителя, но главное – его дух победителя над схваткой с любой болью. Боль – враг, требующий истребления, когда дорого и умение, и время. И он старался.
Конечно, такого устремлённого студента заметили. И свои первые четыре операции по удалению аппендицита он сделал именно там. Видя не только редкое рвение, но и искусное умение – доверяли операции и вызывали к больным. Так он стал своим в хирургии. На пятом курсе было уже много операций, сколько – он и не помнит.
А тут ужасный случай. Сразу три хирурга в Скопине погибли в страшной автокатастрофе. И Анатолия, только что окончившего пятый курс, откомандировали в Скопинскую больницу хирургом. Он уже оперировал и аппендицит, и прободную язву, не говоря о грыжах и о ранах. Медсестра, помогающая ему, просто не поверила, что Толя всего лишь студент.
Это было самое начало жизненного пути – пути милосердия и спасения тысяч и тысяч жизней. Подсчитано, что сделал 3 000 операций за свою долгую службу! 55 лет простоял за операционным столом!
После окончания мединститута, была клиническая ординатура на кафедре факультетской хирургии и звание врача общей хирургии, потому что берётся оперировать почти любой случай. Здесь молодой специалист осваивал более крупные серьёзные операции. Анатолию всё больше и больше стали доверять. И удача ему сопутствует. Уже на втором году клинической ординатуры Анатолий работает ответственным хирургом в больнице Семашко.
Не обошло стороной Анатолия Егоровича и такое грандиозное событие тех лет, как освоение целины. Парткому потребовалось выделить главного врача студенческих целинных отрядов. Поэтому вначале Анатолия отправили на несколько месяцев в Подмосковье на учёбу – ведь на целине необходимо было быть и эпидемиологом, и организатором здравоохранения. Анатолий великолепно справился и с этим заданием, отработвав несколько месяцев главным врачом студенческих отрядов в столице Казахстана Алма-Ате.
И вот очередной поворот судьбы – предложили освоить урологию… И он согласился, ведь так интересно неизведанное!
В урологии хирургия более скромная, но, несмотря на свою вроде бы скромность, это всё-таки другая наука. Анатолий проработал три года и всё освоил – делал операции и на почках, и на мочеточнике, и на мочевом пузыре.
И вновь новый поворот… Потребовался высокопрофессиональный врач в только что открывшуюся детскую хирургию. Аппендицит могут делать, а что-то посложнее, например, операции на почках – не хватает квалификации. Нужен знающий уролог. И снова руководство послало Анатолия Егоровича осваивать новую для него специфику. Но всё-таки это дети, а не взрослые, которых до сих пор оперировал молодой врач. Прошёл специализацию полтора месяца в Баку. Приехал… и с того момента посвятил всю свою профессиональную судьбу лечению детей. Стал заниматься и урологией, и хирургией в детском хирургическом отделении.
Естественно, возникали вопросы, встречались сложные случаи, ведь всё приходит с опытом и знаниями. И повезёт тому ученику, у которого были выдающиеся учителя. Анатолию Соловьёву повезло. Его наставниками были профессора Иван Ефремович Мацуев и Николай Александрович Захаров, заведующая отделением детской хирургии, доцент Ирина Яковлевна Огус, а также заместитель директора по науке и руководитель отдела урологии Московского НИИ педиатрии и детской хирургии Минздрава Российской Федерации Вальтер Михайлович Державин. Именно к Вальтеру Михайловичу – человеку высокой порядочности и редкой доброты – в Москву и ездил Анатолий Егорович на консультации, если встречались сложные случаи, но оперировал всегда исключительно в Рязани.
Под непосредственным научным руководством Вальтера Михайловича Державина Анатолий Соловьёв в 1974 году защитил кандидатскую, а в 1983 году – докторскую диссертацию по детской урологии. В то время в Советском Союзе только-только создавали детскую хирургию, а детской урологии не было вообще. Анатолий Соловьёв защитил докторскую диссертацию «Острые заболевания яичек в детском возрасте». Раньше как лечили? Увеличилось яичко – значит, надо накладывать повязку с мазью Вишневского, принимать антибиотики, а яичко через полгода всё равно сморщивалось. Анатолий Егорович в своей работе показал, что острые заболевания яичек надо оперировать. Причина этой патологии – хирургическая: перекрут яичка, острая водянка яичка и т.д.
И уже с 1984 года медики всего Советского Союза и за рубежом стали оперировать острые заболевания яичек. Теперь такие операции проводят чуть ли не каждый день по всему миру. Так Анатолий Егорович Соловьёв явился родоначальником детской урологии в СССР и первым рязанским врачом, который защитил докторскую диссертацию по детской хирургии.
Но защитив докторскую, молодому – всего-то 44 года, но уже опытному врачу мечталось расти дальше и возглавить кафедру. Педиатрического факультета тогда ещё не было в Рязанском мединституте, а кафедра возможна только при наличии факультета.
Конечно, отпускать такого специалиста очень не хотели: вызывали и в партком, и в райком, и в обком. Но нерастраченность накопленного запаса знаний и умений требовали выхода, чего-то свежего, открытий себя самого более рискованного, безграничного. И Анатолий уехал, но не из страны, ведь как пелось тогда в знаменитой песне: «Мой адрес не дом и не улица – мой адрес Советский Союз». Так Анатолий Соловьёв оказался на Украине, в Запорожье. Это миллионный город с огромной промышленностью. Но и детская смертность была колоссальной, поэтому при мединституте открыли педиатрический факультет, и именно там Анатолию Егоровичу дали возможность открыть и возглавить кафедру детской хирургии.
Клиника Запорожского медицинского университета
И опять Анатолий Соловьёв явился основателем – теперь уже детской хирургии в Запорожье. Имя его – светилы – в детской урологии осталось в Рязани, но в Запорожье утвердилось, подтверждённое успехами в его любимой хирургии. Он очень здорово помнит это время собственной перемены в судьбе. Как не прикипеть к врачебной слишком ответственной службе, если на тебе в миллионном городе Запорожье две солидные детские больницы и институт, где ты заведующий кафедрой детской хирургии?
Скучал, конечно, по всему в Рязани. Но работа – такая в точности, на которую истрачены все силы, спасала. Втягивала в свой круговорот, привораживала как всегда и победами, и трудностями, и учениками, которым он теперь – Учитель. За всё своё время служения медицине подготовил 5 докторов и 17 кандидатов медицинских наук.
И вот 2000 год. Всё вокруг другое, и страны, которая взрастила его, нет. Какое-то непонятное брожение в неизвестность. И только болезни, над которыми он бьётся, не исчезают. И жизнь его – сплошные операции, иной раз многочасовые посты у операционного стола… И уникальный случай мальчика из Сирии. Родился ребёнок с очень тяжёлым пороком: не работала прямая кишка и сфинктер (клапанное устройство, регулирующее переход содержимого из организма). Ему попытались сделать операцию на родине, но вышло только хуже. Тогда кишечник вывели в «бок». Мальчика возили в Израиль, США, Францию, Германию, но нигде не рискнули взяться за такой тяжелейший недуг. В медицине считается, что если толстый кишечник не работает два года – то потом уже и не заработает. А у сирийского мальчика кишка не работала целых 12 лет! Но Анатолий Соловьёв взялся, казалось, за безнадёжный случай. И занимался им 2,5 года, беспрерывно летая в Сирию и обратно. И добился: восстановил сфинктер, научил его удерживать содержимое кишечника. Кто знает, каков процент везения в исходе любой операции? Будем считать, что Анатолий Егорович родился с нимбом удачи над неуспокоенной головой!
А сейчас, когда освоен такой громадный путь искусства хирургии, вспоминается, как и положено начало пути. Всё-всё. И все наставления, и страхи, и их преодоления, но память любит светлое. Со светлым же приходит благодарность. Не мог он отказать родной Рязани в помощи. Хотя, уезжая со ставшей вдруг чужой Украины, подумывал о кусочке свободы и покоя, которые обретёт в Рязани. Оказалось – не его, не для него это сладкое слово – свобода! Снова – открытая им в Рязанском медицинском университете кафедра детской хирургии, операции, больные и ученики. А ещё учебники, им написанные, по которым учатся здесь же – в родном мединституте. Даже не верится – сколько может человек!
Что такое Рязань? Родной воздух, где протоптана дорога помощи землякам, институтские корпуса и здания больниц – совсем особенные для него. Дорогие сердцу жена – врач-педиатр, сын – хирург и музыкант, красивая, умная дочь Татьяна Бочарова – врач-дерматолог и замечательная поэтесса. Всё это подарки в его очень взрослой жизни – нашего талантливого земляка Анатолия Егоровича Соловьёва. Не зря трудилась над его знаниями Рязань, посылая прекрасных учителей. Он с лихвой возвращает обретённое совершенство.
Лариса КОМРАКОВА
