Училище Благочестия
17 июля. Память Страстотерпцев Царя Николая, Царицы Александры, Цесаревича Алексея, Великих княжон Ольги, Татианы, Марии и Анастасии (1918 г.).
Статья из № 26 (284) «Областной Рязанской Газеты» от 18.07.2019г.
Из «Книги воспоминаний» Великого князя Александра Михайловича
Финансовые авторитеты и наивные обыватели всегда полагали, что Российский монарх был одним из десяти самых богатых людей мира. В действительности же после лета 1915 г. ни в Английском банке, ни в других заграничных банках на текущем счёту Государя Императора не оставалось ни одной копейки.
20 миллионов стерлингов царских денег, которые со времени царствования императора Александра II (1855-1881) держали в Лондонском банке, были истрачены Николаем II на содержание госпиталей и различных иных благотворительных учреждений, находившихся во время последней войны под личным покровительством Царской Семьи.
Факт этот не был известен широкой публике по той простой причине, что не в правилах покойного Государя было сообщать во всеуслышание о своих добрых делах.
Государь Император мог рассчитывать получить в начале каждого года сумму, равную 20 млн рублей. Для каждого частного лица с самыми взыскательными вкусами это была, конечно, громадная сумма. Тем не менее, сумма эта не находилась в соответствии с требованиями, которые предъявляла жизнь к царской казне. Русский монарх должен был заботиться о содержании царской фамилии и поддержании дворцов и дворцовых музеев и парков. Затем шли императорские театры: три – в Петербурге и два – в Москве… В 1905 году к числу субсидируемых Министерством Двора театров прибавилась ещё и балетная труппа Сергея Дягилева. Его блестящие представления в Париже и Лондоне были возможны только благодаря щедрости Государя. Такую же значительную материальную поддержку требовала и Императорская Академия художеств. Хотя официально она и содержалась за счёт Государственного Казначейства, Академия эта никогда не сводила концы с концами, и члены Царской семьи, числившиеся её попечителями, считали своим долгом поддерживать материально её нуждающихся учеников.
Далее шла самая разнообразная благотворительность, ложившаяся на личные средства Государя. Вот несколько примеров.
Общество Красного Креста собиралось достроить отделение госпиталя в большом торгово-промышленном центре, но ему не хватало средств. Директор Пажеского Корпуса докладывал Царю о молодом паже, который имел все данные, чтобы стать офицером одного из блестящих гвардейских полков, но нуждался в ежегодной ренте в 10 000 рублей. Внук одного заслуженного генерала обратился на Высочайшее имя с просьбой о выдаче 1 500 руб. на окончание образования. Русский художник, имевший большой «моральный» успех в Париже, прибыл в Россию и устроил выставку картин. Он был уверен, что его художественная карьера зависела от продажи Царской Фамилии одного из своих полотен.
Ещё в бытность наследником-цесаревичем Николай II получил от своей прабабушки наследство в 4 млн рублей. Государь решил отложить эти деньги в сторону и употребить доходы от этого капитала специально на нужды благотворительности. Однако весь этот капитал был израсходован через 3 года.
На личные нужды Государю оставалось около 200 тыс. руб. после того, как были выплачены ежегодные пенсии родственникам, содержание служащим, оплачены счета подрядчиков по многочисленным ремонтам во дворцах, покрыт дефицит императорских театров и удовлетворены нужды благотворительности.
Как это не кажется маловероятным, Самодержавец Всероссийский испытывал материальные затруднения регулярно, каждый год задолго до конца смертного периода. Это происходило от того, что ему на непредвиденные расходы нужно было значительно 200 тыч. руб. Для разрешения этих затруднений у него было два пути: или расходовать 200 млн рублей, хранившихся на текущем счету в Английском банке, или же прибегнуть к помощи министра финансов. Государь предпочитал обычно избегать эти два пути и просто говорил: «Мы должны жить очень скромно последние два месяца». Сознавая свои обязанности по отношению к России, Царь, ни минуты не колеблясь, пожертвовал во время войны эти 200 млн рублей на нужды раненых и увечных и их семей. Но никто не мог его убедить взять для себя в мирное время хотя бы копейку из этого громадного состояния.
… Я убеждён, что ни один глава какого-либо крупного предприятия не удалился бы от дел таким бедняком, каким был Государь в день его отречения. Если бы его дворцы, имения и драгоценности были бы национализированы, то у него бы просто не осталось никакой личной собственности. И если бы он переехал с семьёй в Англию, то ему пришлось бы, чтобы существовать, работать, подобно каждому рядовому эмигранту.
ИЗ «ВОСПОМИНАНИЙ» А.А. ВЫРУБОВОЙ
Во время I мировой войны… Императрица Александра Фёдоровна, её дочери и я работали в лазарете простыми сёстрами милосердия под наблюдением женщины-врача, княжны Гейдройу. Каждое пополудни мы изучали теорию, каждое утро мы работали в госпиталях. Для примера возьму одно утро, когда я помогала Императрице и Великим княжнам, девятнадцатилетней Ольге и семнадцатилетней Татьяне. Надо сказать, что к этому времени у нас за спиной было только двухнедельное обучение. Мы приезжали в госпиталь к 9 часам утра и сейчас же направлялись в операционную, куда привозили раненых, разгружаемых с прибывших с фронта поездов. Состояние этих раненых не поддаётся никакому описанию. На них была не одежда, а окровавленные тряпки. Они были с ног до головы покрыты грязью, многие из них сами не знали, живы ли они; они кричали от ужасной боли. Мы мыли руки в дезинфекционном растворе и брались за работу. Прежде всего, нужно было раздеть раненых, вернее – снять с них тряпки и грязь. Вслед за этим надо было вымыть их искалеченные тела, обмыть израненные лица, очистить глазные впадины, часто наполненные кровавым месивом. Да, мы из первых рук могли оценить новейшие способы цивилизованного ведения войны. Опытные сёстры милосердия помогали нам указаниями, и очень скоро Царица стала первоклассной медсестрой…
Я видела Императрицу всея Руси, стоявшую у операционного стола с наполненным шприцем, подающую инструменты, помогающую при самых страшных операциях, принимающую из рук хирурга ампутированные руки и ноги, снимающую с солдат завшивленную одежду, вдыхающую все зловония и созерцающую весь ужас лазарета во время войны, по сравнению с которым обычный госпиталь кажется мирным и тихим убежищем. С тех пор мне довелось видеть много горя, я провела три года в большевистской тюрьме; но всё это было ничто по сравнению с ужасами военного госпиталя.
Вид одной из палат Евгенинского госпиталя № 1 имени Её императорского высочества Великой княгини Ольги Александровны
ДУХОВНАЯ СОКРОВИЩНИЦА
Выдержки из записей Императрицы Александры Феодоровны.
Если знание – сила мужчины, то мягкость – это сила женщины. Небо всегда благословляет дом той, которая живёт для добра. Преданная жена делится с ним каждым своим чувством, надеждой, желанием, каждой радостью или огорчением. Когда она чувствует себя разочарованной или оскорблённой, она может испытать искушение найти сочувствие, рассказав о своих переживаниях близким друзьям. Более губительного ничего не может быть как для собственных её интересов, так и для восстановления мира и счастья в доме. Горести, о которых жалуются посторонним, остаются незаживаемыми ранами.
По мере того, как со временем в трудах и заботах исчезает обаяние физической красоты, всё более и более должна сиять красота души, заменяя потерянную привлекательность. Жена всегда должна заботиться о том, чтобы нравиться мужу, а не кому-нибудь ещё. Когда они только вдвоём, она должна выглядеть ещё лучше, а не махать рукой на свою внешность, раз больше её никто не видит.
И муж, и жена должны отдавать друг другу всё лучшее в себе. Её горячий интерес ко всем его делам и её мудрый совет по любому вопросу укрепляют его для выполнения своих ежедневных обязанностей. А мудрость и силу, которые нужны ей для выполнения своих обязанностей жены, женщина может найти, обращаясь только к Богу.
Ия КИРИЛЛОВА
