Михаил Ефремов: не дорос до великана …
Интервью с Татьяной Головкиной — адвокатом потерпевшей стороны по делу Ефремова
Ни один судебный процесс по делу о ДТП не растягивался на три месяца, как тот, который практически всё лето проходил в Пресненском суде Москвы. На скамье обвиняемых во время первого заседания сидел притихший Михаил Ефремов, а на остальных – уже освоившийся со своей новой ролью артист. Все, кто наблюдал за процессом, ожидали одного – признания вины и раскаяния, так как доказательства в век цифровых технологий были очевидны. Но… чуда не произошло.
Рязанский адвокат коллегии адвокатов Татьяна Головкина, представляющая интересы потерпевшего Виталия Захарова, выступила в суде 3 сентября, когда Михаил Ефремов как бы «признал» вину в последний день судебного следствия и зачитал своё стихотворение, посвящённое памяти погибшего рязанца.
Наш корреспондент вновь встретилась с Татьяной Борисовной.
Адвокат Татьяна Головкина
– Говорят, есть два способа разложить нацию: наказывать невиновных и не наказывать виновных. Каким образом пытались доказать невиновность Ефремова?
– Сколько уже прошло дней после окончания судебного следствия, а мы, адвокаты потерпевшей стороны, не можем понять, зачем адвокат подсудимого Эльман Пашаев затеял эту версию с непризнанием вины? Мы не понимаем, почему Ефремов это позволил. Почему его семья, друзья позволили это? Возможно, он запаниковал, понимая, что ему грозит тюрьма, боялся… Хотя как-то не вязалось у меня это с личностью артиста Ефремова. Он не имел права звонить кому-то во время домашнего ареста, но с женой он общался. Софья Николаевна Кругликова произвела на меня впечатление разумного человека. Это взрослая женщина, мать троих детей. Можно было проконсультироваться у других адвокатов. Убеждена, что она очень любит этого человека, она защищала его, хотя прекрасно понимала, что пьяный за рулём – преступник. По её словам, Михаил Олегович много пьёт и после 300 г водки ничего не соображает. По признанию самого артиста, утром в день ДТП он дома выпил бутылку (!) водки. И всё же версия, что он сидел на пассажирском сиденье, держалась почти до конца.
Приходили второй и третий свидетели и говорили, говорили. Всё неточно, не находили себя на видео и т.п. Когда их спросили, могут ли они дать номера телефонов, чтобы можно было установить местонахождение обоих друзей в тот вечер, они отказались. Потом появился живописный свидетель Теван Бадасян, который утверждал, что в Плотниковом переулке покупал контрабандные сигареты, затем увидел джип Ефремова и незнакомого мужчину, который садился на заднее пассажирское сиденье. А когда поравнялся с машиной, то якобы заметил, что на переднем сиденье никого нет.
Ему много вопросов не задавали, поскольку показания не имели значения: всё, что он предъявлял суду могло происходить до аварии. Забегая немного вперёд, скажу, что, когда мы рассматривали дополнительные видео, представленные на следующий день гособвинителем, то очень долго наблюдали Плотников переулок, как подъезжает чёрный джип, выходит человек – водитель. Всё это в мелком изображении, так как камера, видимо, установлена на большой высоте. Но, на мой взгляд, в этом человеке легко угадывалась походка Ефремова. Было видно, что он в состоянии сильного алкогольного опьянения, потому что еле держался на ногах. Да он просто падал на автомобиль! А когда сел в него, то начал разворачиваться очень картинно, что характерно именно для пьяного вождения. Ефремов несколько раз просмотрел это видео и ни разу не сказал, что это не он на нём. Хотя мог и «не узнать» себя, потому что номер машины было не видно. А свидетеля, который покупал контрабандные сигареты и «все видел», в переулке так и не было, и в машину, кроме её владельца, никто не садился.
На мой вопрос: «Михаил Олегович, вы говорите, что не сидели за рулём, а кто тогда?» Он ничего не ответил. Конечно, проводилась комплексная психолого-психиатрическая экспертиза обвиняемого, есть заключение, в котором зафиксировано, что есть фрагментарные моменты потери памяти. Когда человек хорошо знаком с алкоголем, это и неудивительно. Было также свидетельское видео. Возможно, вы его находили в интернете. Его сняла одна женщина сразу после ДТП – она работала в кафе напротив. Она снимала и причитала: «Ой, я надеюсь, там все живы!». Команда адвокатов нашла эту свидетельницу. У неё спросили, как она узнала, что это Ефремов? Она призналась, что вначале не узнала, хотя на месте ДТП его называли по имени и фамилии. Но когда по ТВ услышала, что он считает себя невиновным в смертельной аварии, то открыла снятое видео и начала увеличивать кадры… «Как вы его узнали?»,– спросил её Пашаев. Она ответила: «По фигуре, волосам, жестам». И пояснила, что видела фильмы с его участием. Женщину эту допрашивали 31 августа, а 1 сентября в суде демонстрировалось другое видео. Ефремов первый раз за всё время встал со своего места и подошёл к столу судьи. Находился прямо передо мной. Должна сказать, что он абсолютно узнаваемый даже со спины.
Больше того, в нём узнаётся тот самый мальчишка, которого он сыграл подростком в фильме «Когда я стану великаном». Его герой обещал:
Когда я вырасту и стану великаном
Я всем разбитые коленки излечу…
И он, наверное, так и делал. Это, само собой, образное выражение. Михаил Ефремов, действительно, много помогал благотворительным фондам. Правда, семья Сергея Владимировича Захарова, погибшего от его безрассудства, почему-то не заслужила от него ни слов прощения, ни помощи.
– Татьяна Борисовна, что вы хотели услышать на последнем заседании судебного следствия?
– Когда я выступала в прениях сторон, то очень волновалась. Может, поэтому речь получилась не такая гладкая, как хотелось. Я не произнесла ни одного из заготовленных слов, не повторяла доказательства, потому что всё перечислил прокурор, а постаралась остановиться на личности обвиняемого. Никита Высоцкий, его друг, сказал, что Михаил Ефремов хороший человек. Однако, по моему мнению, он перестал им быть, когда отказался признать вину в совершении тяжкого преступления. Несмотря на это, мои вопросы свидетелям защиты были поставлены так, что его поклонники, которые сидели в зале трансляции, почувствовали моё хорошее отношение к артисту. Позднее немолодая дама подошла ко мне и сказала: «Спасибо большое за человечное отношение». Я, конечно, очень удивилась, потому что человечность – это же так естественно, даже по отношению к подсудимому. Мне, действительно, очень жаль Михаила Олеговича… Уважаю его, как талантливого актёра, но я на стороне интересов Виталия Захарова, отец которого погиб по его вине. Прокурор просил наказание – 11 лет. Думаю, что оно очень суровое, жёсткое. Скорее всего, суд его пересмотрит в сторону уменьшения. Мне хочется, чтобы этот человек и хороший актёр не потерял себя. Даже если он поедет в колонию, его жена, уверена, обязательно дождётся возвращения мужа, ведь они венчаны в церкви. И дети дождутся. Бывших детей не бывает, в отличие от жён. Он должен использовать эту возможность начать всё с чистого листа.
Я много раз встречала людей, на которых общество уже ставило крест. Но через два месяца содержания под стражей они выглядели совершенно по-другому, даже внешне. К сожалению, «последнее слово» Михаила Ефремова мои надежды развеяло. Я сидела и думала: Михаил Олегович, ты так ничего и не понял! У тебя была реальная возможность всей стране сказать: «Простите меня родные Захарова, вся страна, простите меня. Я был неправ». Не надо было много слов говорить. Я бы ему поверила даже с учётом того, что он хороший актёр и может сыграть любую роль. Хорошо, что мой доверитель не был на этом заседании. Он эмоциональный человек, а такие «последние слова» отнимают много душевных сил.
Пресс-конференция, посвященная окончанию оглашения приговора по делу о смертельном ДТП с участием актера Михаила Ефремова в пресс-центре МИЦ «Известия»
– Об адвокате Эльмане Пашаеве сегодня говорят и пишут даже больше, чем о человеке, которого он защищает, и которого знает вся Россия. Между тем, он ваш коллега…
– Да, коллега. Но, знаете, был такой момент, который не выходит у меня из головы. Когда я выступала, то почувствовала с той стороны, где сидел Пашаев, такой негатив… Как будто стена давила. Даже трудно передать это ощущение, хотя я человек психологически устойчивый. С той части зала, где находились прокуроры и мои коллеги, ощущала поддержку, доброжелательность, тепло. Убеждена, что если бы у Михаила Ефремова был адвокат по назначению, он бы в сто раз больше помог ему. Потому что, если разобраться, это обычное дело о ДТП. Нужно признать свою вину, раскаяться, попросить прощение и компенсировать причинённый моральный вред в разумных рамках. Если не берут потерпевшие компенсацию – значит, надо посылать её по почте. Суд расценит это как смягчающее обстоятельство. Суд учтёт и то, что у тебя, Михаила Ефремова, трое несовершеннолетних детей, положительные характеристики, заслуги перед Отечеством, что ты занимаешься благотворительностью. Никакой прокурор никогда бы не попросил такой срок – 11 лет, если бы процесс пошёл по этому пути. Ефремова, конечно, лишили бы водительских прав, но он получил бы либо условный срок, либо минимальный, ниже низшего предела (есть такое понятие в уголовном кодексе). При таких обстоятельствах реально можно получить три года. Уже через год артист мог быть на свободе, потому что условно-досрочное освобождение возможно после отбывания трети срока с таким преступлением. Всё это Ефремову мог разъяснить адвокат по назначению, услуги которого оплачивает государство. Дело могло быть рассмотрено в один-два дня, без этого страшного негатива со всех сторон. Если Эльман Пашаев действительно хотел защищать Михаила Ефремова, то просто обязан был заявить все ходатайства ещё на этапе следствия. Но этого не произошло. Он ничего не сделал для своего клиента. Мало того, оказал ему медвежью услугу своей линией защиты. Это полное фиаско Пашаева как адвоката.
– Татьяна Борисовна, стала известна сумма компенсации, и она далека от заявленной вашим доверителем.
– Поскольку Виталий Захаров настаивал на суровом наказании, то я присоединилась к мнению государственного обвинителя. Но он почему-то попросил удовлетворить гражданский иск частично. Ранее Виталий принял 200 тыс. рублей, и он уменьшился на эту сумму. Вот такой получается компенсация за смерть человека. Считаю, что это неправильно. Вот и на передаче у Владимира Соловьёва это прозвучало. Ведущий спросил Эльмана Пашаева: «Вы послали сыну погибшего 200 тысяч? Это что за подачка?». Вместо того, чтобы тратить деньги на такого адвоката, Михаил Ефремов мог возместить семье моральный ущерб, и дело не зашло бы так далеко. Виталий не отказывался от компенсации. Он открыто считает, что возмещение морального вреда должно выражаться в деньгах. Поэтому потребовал 7,5 млн рублей, хотя другие родственники отказывались от денег. Почему? Маргарита Владимировна, жена погибшего, так объяснила требования в один рубль. С самого начала адвокат Эльман Пашаев обвинил пострадавших в алчности, в желании нажиться. Чтобы положить конец этим обвинениям все члены семьи Захарова решили отказаться от иска вообще и заявить символический один рубль.
– Может, небольшая сумма «перевесит» больший срок наказания?
– Дело не в этом. Эльман Пашаев упрекнул нас в том, что мы и срок большой просим, и сумму большую. Во-первых, справедливое наказание мы просим. Каким оно будет – не нам решать. Если бы Ефремов достойно компенсировал моральный вред, а мы настаивали на большом сроке, тогда такой упрёк был заслуженным. Почему вообще все получают компенсацию морального вреда деньгами? Очень просто. Потому что после гибели кормильца остаются дети, внуки, старые родители и т.д. В нашем случае ещё и потому, что это ответ на обидные слова адвоката Пашаева «вся деревня набежит». Рязань, по его мнению, деревня, и в ней живут алчные люди, которые готовы поступиться всем, лишь бы получить деньги. Между тем общественность не считала родственников погибшего меркантильными. Но они всё равно взяли и отказались от денег Ефремова, который лишил жизни их родного человека. Я уважаю эту позицию. Как отнёсся к этой компенсации в один рубль артист – это его дело. Оскорбило это его или успокоило, что не надо платить миллионы – уже неважно.
– В нашей области тоже немало происходит ДТП. Как они рассматриваются? Чем-то отличаются наши судьи от московских?
– У нас не бывает дел, подобных этому. Я имею в виду аномальное внимание прессы. Подобное дело о ДТП у нас в регионе могло быть рассмотрено за два дня. Практика показывает, что рязанские судьи более лояльны, нежели московские. Москва вообще город серьёзный. Поэтому может быть сроки суровые. В Рязанской области находятся колонии общего режима в Стенькине, колония строгого режима на Ворошиловке. Иногда обращаются осуждённые с просьбой написать ходатайство об УДО. Когда смотришь их приговор, то отмечаешь: да, в Москве реально судьи суровые. За одну кражу, например, могут дать год лишения свободы. А у нас обязательно дадут человеку шанс на исправление. Эту разницу можно объяснить только тем, что в столице у судей колоссальные нагрузки, что им, к сожалению, некогда задумываться о судьбе человеческой. Чего нельзя сказать о деле Михаила Ефремова. Судья Елена Абрамова изучила его досконально. То, что она отказала Пашаеву в удовлетворении всех ходатайств, говорит об их ненужности. Они просто демонстрировали видимость работы адвоката по защите клиента.
– Может получиться так, что Михаил Ефремов будет отбывать наказание в Рязанской области?
– Конечно. Ефремову могут назначить либо колонию поселения, либо колонию общего режима. Колония строго режима – закрытая территория за колючей проволокой, колонию общего поселения нельзя покидать без разрешения, но там больше свободы. Сейчас нет принудительного труда в таких колониях, но если человек не трудится, то УДО ему не светит. Есть разные профессии, которым можно здесь научиться. Жизнь не кончается….
– Татьяна Борисовна, что ждёт «свидетелей», которые так яростно доказывали, что Михаил Ефремов находился на пассажирском сиденье?
– Со свидетелями всё «интересно». Скорее всего, суд выделит материалы в отдельное производство и направит для проверки. Мы надеемся, что будут возбуждены уголовные дела и последуют неотвратимые наказания.
– Но ведь они свидетельствовали с подачи Эльмана Пашаева…
– А вот это трудно будет доказать. Практически невозможно.
– Что важно для адвоката, на ваш взгляд?
– Я работаю адвокатом 17 лет. За это время много что было: представляла интересы как обвиняемых, так и потерпевших, истцов и ответчиков. Одним словом, разносторонняя практика. Невозможно работать в узком профиле. Но вот что важно. Иногда приходится защищать подсудимых, которые совершают тяжкие преступления. Очень трудно, но я стараюсь находить в каждом хорошее, что может дать им шанс оставаться людьми. И это стараюсь донести до суда. Чтобы суд отталкивался от конкретного человека, а не от статьи в уголовном кодексе.
Галина Мазненко
Из комментариев в интернете по делу Михаила Ефремова:
«Когда погиб мой любимый дядя в автокатастрофе, в самом расцвете сил и лет, было страшно, горько и обидно. Мы переживали своё горе в своей семье, у нас была мощная поддержка со стороны родных. Мы ни одного дня не были одиноки в своём горе. Нам бы хотелось участия со стороны водителя, под машину которого попала машина моего дяди (он был пассажиром). Дело не в материальном, претензий даже не выдвигали, детей, которые вскоре остались круглыми сиротам, вырастили. Вот только рана в сердце так и не зажила. И на памятнике он такой молодой, красивый навечно.
Мама, когда увидела того водителя в коридоре суда, который, склонив голову сидел и плакал, подошла, погладила по голове, молча, пожалела, и нам было его жалко».* * *
«…Истинное покаяние, без камер, наверное, помогла бы боль от потери преодолеть. Люди по своей сути отходчивые. Случилось горе – сердцем пожалей. Вместе поплакали бы и как-то начали дальше жить».* * *
«Та деятельность, которую он (Эльман Пашаев) разводит, выглядит пугающе. Потому что вот попади в руки такому – денег снимет, а потом скажет, что прыгнул выше себя. И все вопросы «по-пацански» пытался решить. А надо бы по закону».* * *
«Я Ефремову ни разу не сочувствую. Но зачем же топить своё человеческое «я» с таким вот помощником?»…Беседовала Галина Мазненко
Первое интервью с рязанским адвокатом Татьяной Головкиной можно прочитать здесь.
