Бывшая усадьба, будущий музей
В усадьбе Полибино Данковского района Липецкой области создан туристический кластер «Шуховский» и формируется филиал Государственного музея изобразительных искусств имени Пушкина. Если бы не губернские переделы, сейчас всё это историко-культурное богатство принадлежало бы Рязанской области
В 1954 году, с образованием новой Липецкой области, Березовский, Воскресенский, Данковский, Добровский, Колыбельский, Лебедянский, Лев-Толстовский, Троекуровский, Трубетчинский и Чаплыгинский (бывший Раненбургский) районы Рязанской области отошли в состав этой административной единицы. Ещё в 1923 году от Рязанской губернии был «отрезан» в Московскую Егорьевский уезд. Так Рязанщина в ХХ веке потеряла три исторических города – Раненбург (ныне Чаплыгин), Данков и Егорьевск. Обидно: это были довольно крупные и благоустроенные для своего времени города с богатым культурным «фоном». Например, в окрестностях Данкова расположена усадьба Полибино-бывшее имение выдающегося русского мецената Юрия Степановича Нечаева-Мальцова (1834-1913), которому мир обязан существованием Пушкинского музея. Это он финансировал создание российского Музея изящных искусств, пожертвовав почти четыре пятых средств. Здание ГМИИ имени Пушкина именно такое на вид, каким представлял его Юрий Степанович. Нечаев-Мальцов восемь лет практически в одиночку вкладывал деньги в строительство музея. Не прервал и даже не урезал выплаты на него даже в 1905 году, когда заводы бастовали.
Юрий Степанович был прирождённым меценатом, сыном Степана Дмитриевича Нечаева, сенатора и обер-прокурора Святейшего синода. Степан Нечаев вошёл в историю как первый исследователь Куликова поля. Оно находится примерно в шестидесяти километрах от Полибина. Степан Дмитриевич ещё в 1820 годах предложил поставить на Куликовом поле мемориал и храм во имя Сергия Радонежского для увековечения победы русского воинства. Он объявил сбор денег на эти цели и сам внёс основное пожертвование. В 1836 году император Николай I утвердил эскиз чугунного обелиска на предполагаемом месте Куликовской битвы. Его торжественно открыли 8 сентября 1850 года – к 470-ой годовщине сражения.Следом за установкой колонны Степан Дмитриевич Нечаев начал сбор средств на сооружение рядом с ним храма Сергия Радонежского, благословившего русичей на бой. И в процессе «разработки этого проекта»Степан Дмитриевич скончался. Дело его перешло к сыну Юрию Степановичу.
Юрий Степанович двойную фамилию Нечаев-Мальцов принял вместе с наследством своего дядюшки Ивана Сергеевича Мальцова,одного из богатейших русских промышленников, в 1880 году. Покойный Мальцов владел знаменитым хрустальным производством в городе Гусь. При его наследнике город стал зваться Гусь-Хрустальный. Нечаев же реорганизовал производство гусевского художественного хрусталя. Приумноженное наследством отцовское состояние сделало Юрия Степановича одним из двенадцати богатейших россиян своего времени. Но Нечаев-Мальцов две трети капиталов пустил на культурную благотворительность. В том же Гусе-Хрустальном и в Москве Юрий Степанович устроил богадельни, возводил храмы в разных городах и сёлах России.
Что касается ансамбля Куликова поля, то Юрий Степанович завершил оформление данного исторического памятника. Он финансировал возведение храма Сергия Радонежского (поставлен в 1917 году по проекту великого А.В.Щусева) и создание первого в России музея Куликовской битвы. До 1918 года музей находился в старинном родовом дворце усадьбы Нечаевых в Полибине. Дворец построен ещё в XVIII веке прославленным архитектором Василием Баженовым. В самом конце XIX века усадебный комплекс обогатился гиперболоидной башней инженера Владимира Шухова. Шухов строил её для Всероссийской промышленной и художественной выставки 1896 года в Нижнем Новгороде. Это был первый в мире опыт по постройке такой конструкции. После выставки Юрий Степанович выкупил башню для своей усадьбы и приспособил её для снабжения дома водой из ближнего Дона. Башня стала «визитной карточкой»полибинской усадьбы. Сегодня она и барский дом являются объектами культурного наследия федерального значения.
Так что и без почившего в бозе музея Куликовской битвы усадьба Полибино имеет эксклюзивную ценность для русской культуры. У Юрия Степановича подолгу гостили и творили Лев Толстой, Илья Репин, Иван Айвазовский (расписал стены дворца изнутри), Константин Коровин, Василий Поленов, Виктор Васнецов, Александр Бенуа, Ольга Книппер-Чехова, Анна Ахматова… А что стало после 1918 года, о том красноречиво рассказывает современное состояние дворца.
Село Полибино, по меркам русской провинции, смотрится благополучно: асфальтированный въезд и улицы, новая церквушка, луг со скамеечками перед усадьбой. Но туристическому кластеру, а, главное – дворцу до благополучия ещё очень далеко.
Дворец Нечаева-Мальцова в Полибине выглядит так, будто недавно отгремела кровопролитная война. От него остались стены, крыша и внутренние перекрытия. Но убранство интерьеров кануло в Лету вместе с фресками Айвазовского.
Остов краснокирпичной усадьбы привлекает туристов. Некоторые приезжают сами по себе, а некоторые пользуются услугами самодеятельных гидов, которые организуют экскурсии. Для «дикарей» экскурсоводами с готовностью работают местные дети. Когда мы были в Полибине, минувшей осенью, познакомились с подружками, двумя Оксанами. Они провели меня по анфиладе разорённых помещений.
Парадная дверь усадьбы наглухо закрыта, но «дворовая» не заперта, и по покоям дворца можно прогуляться – только слово «покои» звучит саркастически. Но до революции строили на совесть! За целое столетие в Полибине не всё сломали. На второй этаж ведёт лестница с фрагментами изумительно красивой кованой решётки (экс-перил). Но по комнатам второго этажа надо ходить с осторожностью: сквозные дыры зияют в самых неожиданных местах. А почти все оконные проёмы забраны листами железа снаружи. Так что в большинстве помещений царит темнота. Местные дети, которые знают в усадьбе каждый закуток, дыр не боятся. Они лёгкие и юркие, но мне всё равно было за них страшно. Сама я почти на каждом шагу пугалась и спотыкалась о перекрытия, потому что полов практически не осталось. Воспользоваться лазом, который вёл из старинной части дома в клуб, устроенный в усадьбе в советские времена, я так и не осмелилась. Девочки проводили меня туда кружным путём через улицу и по пути рассказали, что сами никогда в этом клубе не смотрели никаких концертов. Но вот их мамы и бабушки там «культурно отдыхали». Ребятам осталось единственное развлечение – шнырять по руинам былой роскоши в полном мраке. Конечно, это опасно.
Под клуб когда-то переоборудовали одно крыло полибинской усадьбы. Его разместили… в помещении домовой церкви. Ведущую в компактный храм лестницу подновили, выкрасив её стены агрессивно жёлтым цветом. В самом клубе-храме стены изнутри по неведомым резонам заколотили фанерой (как знать, может, под ней ждут своего часа росписи Айвазовского?). Зачем-то забили и высокое церковное окно, оставив только электрическое освещение. Напротив окна разместили фанерную сцену. И всё это теперь заброшено, ибо клуб, судя по возрасту подружек, лет 15, как приказал долго жить. И это далеко не первое потрясение, которое пережил дом Нечаева-Мальцова. В славном советском прошлом – разграбление после революции (часть нечаевской коллекции картин и экспонатов Музея Куликова поля пропали бесследно) и комплексная национализация всех построек. На территории усадьбы в разные годы находились правление колхоза, библиотека, клуб, общежитие и школа. А теперь в Полибине школы вовсе нет. Ребят на автобусе возят в соседнее село Берёзовку.
Погуляв у пруда, мы услышали конец экскурсии, организованной одним из энтузиастов. Организатор как раз рассказывал, что реставрация дома была начата лет пять назад, но тогда никаких серьёзных сдвигов не произошло. Некоммерческий фонд «Шуховская башня» ещё в 2008 году просил руководство страны отреставрировать усадьбу Нечаева-Мальцова к к столетию его главного детища – Государственного музея изобразительных искусств (отмечалось в 2012 году). Шуховскую башню и дворец в Полибине признали памятниками архитектуры федерального значения и взяли под охрану государства. Но местные долгое время не замечали никакой реставрации. Что до башни, то у неё толкового ремонта не было с шуховских времён, разве что косметический. Основание гиперболоида ржавое насквозь. Но в каждом «культурном десанте» находятся смельчаки, которые перелезают через ограждение башни и по железной лестнице стремятся к облакам. Хотя гиды этого никак не одобряют и не рекомендуют.
В сентябре 2020 года пресса писала о том, что Полибино готовится стать филиалом ГМИИ имени Пушкина. Об этом официально заявила Марина Галкина – глава отдела культуры Данковского района Липецкой области, к которому ныне относится бывшая дворцовая усадьба. По официальным данным, филиал Пушкинского музея планируется создать непосредственно в усадьбе Юрия Степановича Нечаева-Мальцова. В ней прошлой осенью побывали директор Пушкинского музея Марина Лошак и губернатор Липецкой области Игорь Артамонов. Стороны разрабатывают соглашение о сотрудничестве, музей выразил готовность принять участие в восстановлении усадьбы, местные власти это только приветствуют. В связи с интересом Пушкинского музея вроде бы были до холодов сделаны первые шаги по части реставрации. Но мне запомнилось, что независимый экскурсовод сказал что-то вроде: да когда ещё всё это будет!.. Особенно – когда начнутся официальные экскурсии!.. А у людей есть очевидный интерес к усадьбе Полибино уже сейчас. Вот знатоки местной истории и удовлетворяют жажду познания. И, между прочим, рассказывают о том, что из памятников Нечаеву-Мальцову в России есть только мемориальная доска на стене Пушкинского музея. Это называется: Родина вас не забудет! Но и не вспомнит.
Елена САФРОНОВА
