Жизнь как форма жеста
Интервью с председателем регионального отделения Всероссийской организации родителей детей-инвалидов Рязанской области (ВОРДИ) Ларисой Николаенко.
Это был не просто ансамбль, а можно без преувеличения сказать – целая эпоха. В 1977 году с танцевальной композицией «Песню не убить!» ансамбль стал лауреатом I Всесоюзного фестиваля самодеятельного художественного творчества. С этим номером коллектив выступал и во Дворце съездов. Ансамбль гастролировал не только по Советскому Союзу, но и за границей.
Мы уже рассказывали о многих участниках ансамбля Галины Виноградовой. Сегодня мы поговорим с председателем регионального отделения Всероссийской организации родителей детей-инвалидов Рязанской области (ВОРДИ) Ларисой Николаенко.
– Лариса, когда вы впервые познакомились с Галиной Дмитриевной?
– На самом деле, Галина Дмитриевна в моей судьбе уже давно, начиная с детства. Она была подругой моей двоюродной сестры Людмилы Ракитиной. Люда приехала в Рязань из Новосибирска и около 10 лет жила в нашей семье. Она была солисткой новосибирского балета на льду и, устроившись работать во Дворце профсоюзов, принесла с собой высокий хореографический уровень. Её танцы в детской хореографической студии помнят до сих пор, например, танец «Буратино». Сейчас Люда живёт и работает хореографом в Санкт-Петербурге.
В те годы мы жили в коммунальной квартире на Первомайском проспекте. И вот туда, в эти две комнатки приходили друзья и коллеги Людмилы. Я, конечно, тогда ещё ничего не понимала, но этот творческий импульс находился у нас дома повсюду: рождались танцы, велись оживлённые разговоры о театре. Таким образом, Галина Дмитриевна вначале появилась в нашей семье как коллега моей сестры, потом стала другом всей нашей семьи, особенно тёплые отношения у Галины Дмитриевной сложились с моей мамой, дружба с которой продолжается по сей день. Так я благодаря своей сестре стала заниматься танцем, пришла в детскую хореографическую студию, и благодаря Галине Дмитриевне – в её ансамбль. Хотя я довольно долго, все школьные годы и студенческие танцевала, я не планировала связывать свою жизнь с профессией хореографа. Но главное то, что эти люди дали мне, сами того не подозревая, наверное, на всю жизнь – ощущение сопричастности к прекрасному. Всё это пусть по касательной, но входило в мою детскую растущую душу. Потом, конечно, сильное влияние оказало на моё становление участие в волшебном, легендарном ансамбле Галины Виноградовой, вернее, я бы сказала – театре танце, поскольку там жил не только танец. Хотя я это поняла уже позже, а вначале жила эмоциями и вдохновением, которые щедро нам дарила Галина Дмитриевна.
Галина Виноградова
– И когда именно вы это поняли?
– Когда связала свою профессию с лечебной педагогикой, то я поняла, что главное для меня оказалось, с чем я соприкоснулась – поиск жеста в хореографии. На мой взгляд, в этом Галина Дмитриевна была, в то время точно, непревзойдённым мастером. Танец ведь и состоит из движений тела, а движения тела – и есть видимое проявление эмоции, состояния души. Особенно были выразительны жесты рук. Галина Дмитриевна находила такие жесты для хореографических композиций, которые будоражили не только чувства зрителей, но и нас самих. Одним из таких номеров явился потрясающе трогательный танец «Память», когда руки превращались и символизировали купол церквей, и мы одновременно становились как свечки. Я до сих пор эмоционально переживаю этот жест, вспоминая тот впечатляющий образ. На мой взгляд, это что-то гениальное. Абсолютно простое движение так сильно и мощно способно влиять и на зрителя, и на танцоров. И всё это создавалось под такую музыку, которая проникала куда-то так глубоко, что уже не достать. Галина Дмитриевна всегда говорила, что в этом поиске самой большой её поддержкой был её супруг, Владимир Николаевич.
Галина Дмитриевна учила нас искать эти жесты. Мне это близко и понятно стало, когда я начала работать с детьми, имеющими множественные нарушения, умственную отсталость, и др.). Я получила дополнительное образование лечебного педагога и социального терапевта, а задача этой профессии состоит как раз в том, чтобы увидеть жест души, с которым живёт человек с особенностями, чтобы его понять и найти встречный жест, чтобы ему помочь. Поэтому в моей профессии, казалось бы, совсем далёкой от хореографии, можно найти тот же главный вектор – поиск жеста. Если смотреть на это более широко, то понимаешь, что каждый живёт в своём собственном, только ему присущем жесте. Кто-то открыт миру, кто-то закрыт, кто-то щедр, а кто-то скуп, кто-то даёт, а кто-то берёт, кто-то видит мир в красках и оттенках и умеет радоваться, а кто-то больше живёт в печали и т.д. – и это всё жесты нашей души. Всё это вырывается наружу, и мы можем их облечь в видимый жест. Всю нашу судьбу и жизнь можно представить в каком-то жесте. И то, что я смогла получить из творчества Галины Дмитриевны, дало мне основу, которую я в будущем смогла развивать.
Жест – это говорящее тело, и через него можно увидеть очень многое. В ансамбле танца Виноградовой сам танец становился театром, который обогащал человека, там присутствовало всегда что-то, что заставляет задуматься, обращает человека к самому себе и порождает в нём самом ответы. Это не только то, что ты воспринял, а то, что ты в себе сам создал.
Я никогда и не стремилась оставаться в хореографии. Больше, может быть, хотели мои родственники. У меня всегда присутствовал страх перед сценой, а также была не очень хорошая память в плане хореографических композиций. Но то, о чём я сейчас говорила – о жесте, это вошло в мою сущность. И это продолжает жить в моей работе. Мы ставим с нашими особенными ребятами театральные постановки, и поскольку это люди со сложными ментальными психофизическими нарушениями, мы не используем много речи, а как раз обращаемся к жестам. Здесь я немного продолжаю то, что было начато когда-то.
– Расскажите поподробнее о своей работе…
– Я училась в Рязанском педагогическом институте. Но когда у меня появился ребёнок с ограниченными возможностями здоровья, я поступила и окончила Санкт-Петербургский институт лечебной педагогики и социальной терапии.
В 2006 году мною и моими единомышленниками была создана общественная организация помощи детям-инвалидам «Свой путь», в ней я работала лечебным педагогом почти 8 лет. Сейчас я в основном занимаюсь с ребятами старше 18 и поэтому теперь я больше социальный терапевт.
Два года назад появилась Всероссийская организация родителей детей инвалидов и инвалидов старше 18 лет с ментальными и иными нарушениями, нуждающиеся в защите своих интересов (ВОРДИ) и я стала руководителем её регионального отделения.
Всероссийская организация родителей детей-инвалидов – это большая и мощная организация, хотя она и возникла всего лишь два года назад, но сейчас существует уже 74 региональных отделения. Наша задача – помогать выстраивать взаимодействие между родительским сообществом, имеющих детей-инвалидов, властью и гражданским обществом, помочь формированию гуманного отношения к людям с особенностями. Необходимо менять качество жизни детей-инвалидов и отношение общества к ним. Вопрос принятия обществом людей с особенностями – сложный, на данный момент, вопрос, и он потребует определённого времени.
– Но вы являетесь ещё одним из вдохновителей и организаторов двух фестивалей: «Подснежник» и «Иван-чай – подарок земли родной»…
– Да, каждый год мы проводим фестиваль «Подснежник». Это удивительный и уникальный фестиваль, потому что он объединяет различные слои общества: и профессиональное сообщество, и работающих с особенными детьми, и родителей, и должностных лиц из государственных структур, и представителей исполнительной власти и бизнес сектора. Таким образом, создаётся большая широкоформатная площадка.
Открывается фестиваль каждый год 21 марта во Всемирный день людей с синдромом Дауна и закрывается 2 апреля во Всемирный день распространения информации о проблеме аутизма. В двухнедельную большую и насыщенную программу фестиваля входят просветительские, образовательные, спортивные, дискуссионные, развлекательные, культурные мероприятия.
Миссия нашего фестиваля – это, прежде всего, решение вопросов принятия, поддержки и понимания обществом людей с ограниченными возможностями здоровья.
Каждый год фестиваль радует рязанцев чем-то особенным, и в этот раз таким подарком будет инклюзивная театральная постановка, в которой участвуют наравне профессиональные актёры и наши воспитанники, ребята с различными формами нарушений, в том числе и с ментальной инвалидностью.
И это ещё не всё, в эту работу включились Галина Дмитриевна, театр танца «Арт-Данс», а режиссирует это всё Михаил Колкер. В этом году мы решили, точнее – дерзнули поставить театральную постановку «Сказка для людей» по Борису Заходеру «Почему деревья не ходят». До нас никто пока на такие проекты не замахивался. Это будет впервые. Более того, даже в российском масштабе такие проекты единичны. Так радостно осознавать, что к этой затее причастны такие прекрасные представители культуры. Уверена, это будет не просто событием, а событием с добрым продолжением.
Понятно, что возможности у всех разные, но, тем не менее – попасть на сцену и побывать в роли актёра – хотят многие. До сего момента для них эта дверь была закрыта, а мы хотим открыть её и показать обществу, что это очень интересный путь взаимодействия с особенными людьми.
Очень хочется, чтобы страх перед людьми, имеющими ментальные нарушения, который сидит в голове многих, хотя бы немножечко уменьшился, потому что, на самом деле, все ребята яркие и интересные. Сама работа с такими особыми актёрами, конечно, не проста, более того, она требует от нас особого внимания, полна неожиданностей и сюрпризов. Но именно такой расклад ещё более поднимает из глубин творческий потенциал всего коллектива.
Хореография через меня не продолжает жить, но вот театр с особенными людьми -продолжает. Я хочу окружить наших детей всеми возможными творческими импульсами, внести в их жизнь культурную составляющую, чтобы они были не какими-то слушателями и пассивными элементами, а активно участвовали в творческом процессе.
Творчество – оно ведь никогда не останавливается. Если человек творит, то он творит всегда и везде на протяжении всей своей жизни. Это похоже на фонтан. Но творчество принадлежит даже не самому творцу, а всему миру. Невозможно это носить только в себе, поэтому у творческого человека всегда есть потребность – отдать, поделиться с другими, нести радость, сопереживание, откровение в мир.
Три года назад мы реализовали загородный проект летнего проживания с ребятами и создали традицию фестиваля, посвящённую иван-чаю. Мы с нашими воспитанниками теперь каждое лето ферментируем иван-чай, и благодаря этому у нас есть уже своя продукция, полюбившаяся многим.
В благодарность этой земле, на которой растёт иван-чай, мы решили заложить традицию фестиваля, который так и назвали «Иван-чай – подарок земли родной».
Безусловно, кроме различных мастер-классов, хороводов, нужна была концертная программа. К нам приезжают песенные коллективы из Рязани, области, а также откликнулись наши давние друзья – друзья по хореографии. Теперь наш постоянный участник фестиваля – Ольга Орлова-Каменчук со своим замечательным театром народного танца «Арт-Данс». Этот коллектив вызывает большой восторг у зрителя. Приходят жители деревни, приезжает много гостей, причём и из других городов, порой собирается 200-300 человек. А эти восхитительные выступления явились ещё и бесценным подарком для людей с особенностями.
Для меня очень ценно творчество, которое имеет своё начало в нашей общей юности, но продолжает жить в моих дорогих друзьях, которые подхватили импульс танца. То, что мы поддерживаем друг друга, это является плодом тех дружеских отношений, которые формировались в коллективе.
На фестивале Иван-чая в 2019 году произошла удивительная встреча. На него приехала и моя сестра Людмила из Санкт-Петербурга, и её дочь, которая теперь живёт во Франции, приехала и наша прекрасная Галина Николаевна Кудряшова, вторая мама ансамбля, и, конечно же, Галина Дмитриевна. И опять удивительное сплетение судеб, опять разговоры о Франции, но теперь уже через другое поколение.
– А сколько времени вы танцевали у Галины Дмитриевны?
– Танцевала я у Галины Дмитриевны 4 года, считаю, что достаточно много. Вернее – достаточно для того, чтобы обрести для себя многое. Кроме любви к прекрасному, коллектив подарил мне удивительных людей, которые навсегда остались в моём сердце. Галина Кудряшова, Ольга Орлова-Коменчук, Денис Устинов, Светлана Ильина (Гуркина) – это те имена, которые всегда со мной.
Та атмосфера большой творческой семьи, я уверена, живёт во многих из нас и по сей день, поэтому вспоминая кого-либо, кого я не видела вот уже, может быть, более 20 лет, в душе всплывают только самые тёплые ощущения и желание увидеться вновь.
Все встречи, которые подарил мне ансамбль, для меня очень дороги. Я была одной из самых юных в коллективе, потому что пришла в коллектив школьницей, училась тогда в десятом классе. Галина Дмитриевна как друг нашей семьи пригласила меня. Мы постоянно с ней общались, я ходила на её концерты.
Я смотрела на наших солисток, думаю, с многим знакомым чувством зависти, хотя понимала, что в солистки я не тяну и никогда не потяну. Я уже тогда понимала, что для сцены нужно родиться с определёнными качествами: чувством сцены и способностью выразить себя. Зато я имела возможность восхищаться ими.
Я видела насколько они яркие: Альбина Хорунжева в цыганском, Инга Гревцова в роли розового коня, Людмила Горелова в образе матери, Сергей Артёменко и Геннадий Дронов во всех номерах. Я до сих пор испытываю восторг, вспоминая их выступления. Галина Дмитриевна умела найти солистов под каждый образ и, тем самым, человек через свою индивидуальность образ усиливал, делал его ещё ярче, интереснее, насыщеннее.
Понятно, что это талант режиссёра – найти каждому человеку его главную роль, его лебединую песню. Поэтому всё красиво смотрелось, были очень сочные персонажи. Но даже находиться в третьем ряду или во втором составе – для всех нас было большой честью.
Особое место в ряду танцевальных постановок для меня лично имеет танец «Хиросима» – танец-история о японской трагедии, о взрыве атомной бомбы, о жестокости и возрождении. В этом танце каждый был солист, каждому была дана возможность исполнить свою роль так, как он её видит. Люди в зале плакали. Мысль этого номера, его музыка и сольное проживание каждого из нас не могли не тронуть душевные струны зрителя. Это был номер невероятно эмоциональной концентрации. Пережить на сцене за несколько минут такие чувства, как благодать, тревога, трагедия, смерть и начало жизни. Не многие могли на такое решиться. У Галины Дмитриевны это получилось. А нам пришлось быть в этом номере уже почти не танцорами, а актёрами.
Безусловно, для каждого из нас ансамбль стал вехой. У каждого своя хронология участия в коллективе. Уверена, что каждый участник ощущал свою причастность к этому ансамблю как нечто особенное: кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Но нет человека, который бы сказал, что ансамбль в его жизни был лишним – этого просто не могло быть, потому что это был особый волнующий мир. Кроме того, что мы репетировали, стояли у станка, тренировали своё тело, мы погружались в образы, чувства, мысли – и всё это формировало нас в целом. На концертах всегда были аншлаги. Если бы это не было явлением, то, скажем честно, аншлагов бы тоже не было. Хорошо, что у этого явления есть продолжение. Нет самого ансамбля, но в людях продолжение живёт.
– Как бы вы определили само понятие – танец?
– Танец – это всегда отражение душевного состояния через ритм, начиная с древних времён. Многое можно было прочитать через движение тела. А также любой танец – это немножко театр. Театр начинается с идеи.
Идея – это как рождение любого ребёнка (о нём сначала думают, желают), его вначале вынашивают, потом он рождается и растёт. Любой танец в ансамбле проходил те же этапы прежде, чем предстать миру.
Идея зарождалась у Галины Дмитриевны, её взрастить помогала Галина Николаевна Кудряшова – вся организация коллектива держалась на ней, у неё были особенные способности – аморфное состояние приводить в форму. Можно ведь себе представить не выспавшихся уставших студентов, в полусомнамбулическом состоянии. И как с этим материалом работать? Это могла сделать только Галина Николаевна, она помогала танцу так сказать «встать на ноги».
Проецируя весь этот опыт на свою жизнь, становится понятно, что все мы росли, и танец нам помогал в этом росте. Вот теперь мы все танцуем по жизни, кто как может. И я думаю, что в этот коллектив пришли те, для кого танец был важен как переживание, как мысль, как идея, как поиск. Именно поэтому так много имён, кто продолжает этот поиск, не переставая мыслить и творить.
Лариса КОМРАКОВА
