Дни и вечера на Хуторе
17 ноября в Подмосковье завершился курс очных занятий Литературной мастерской Захара Прилепина 2021 года, уже второй по счёту. В прошлом и в нынешнем году одним из спикеров Литмастерской выступила автор этих строк.
Офлайн-этап Литературной мастерской проходит на Хуторе Захара Прилепина в деревне Лапино. «Хутор Захара Прилепина» – центр развития русской традиции. Площадка для взаимодействия писателей, художников, музыкантов, историков и путешественников», – пишут в сети. Традиция групповых литературных чтений и обсуждений была присуща русской интеллигенции ещё до революции, приятно, что она продолжается в наши дни. Но не только поэтому я была рада присоединиться к команде Литмастерской.
Любому творческому человеку хочется востребованности. В Рязани моя литературная реализация складывается как в анекдоте времён советского дефицита: «Нет!» – «Чего нет?» – «А чего надо, того и нет!» Подробнее об этом в № 21 от 25.10. 2021 г. «ОРГ» в статье Ларисы Комраковой «Критическая вертикаль Елены Сафроновой». В том числе по месту прописки я не веду литературную учёбу. За почти двадцать лет моего писательского стажа приглашений к разовому участию в каких-либо занятиях с молодёжью было, кажется, три, все, по странному совпадению, на волонтёрских началах. Из них так и не «выросло» более серьёзной занятости. Некоторые советуют инициировать проекты самой. В этом году я попробовала инициировать своё более активное участие в деятельности Рязанского регионального отделения ООО «Союз российских писателей». 14 апреля 2021 года пришёл официальный ответ от председателя организации Орлова: действовать самостоятельно, не рассчитывая на поддержку организации. Согласно претворяемой Орловым в жизнь схеме полной автономности, все мои самостоятельные мероприятия не имеют отношения к членству в рязанском отделении СРП. Это касается и ведения семинара критики в Москве на протяжении уже почти 10 лет, и участия в Литературной мастерской Захара Прилепина. Как хорошо, что мир не исчерпывается Рязанью, а творческие организации – РРО СРП!
Елена Сафронова
В Литмастерскую меня пригласил её куратор, писатель и публицист Алексей Колобродов. «Литературная резиденция «Мастерская Захара Прилепина» – это комплекс обучающих программ: лекций, семинаров, мастер-классов, с постоянной локацией в арт-резиденции «Русский лес» в подмосковном Лапине. Время работы с марта по июнь. Форма обучения смешанная (очная сессия + заочный цикл). Обучение бесплатное», – говорится на странице проекта. В 2020 году два потока занятий удалось провести вживую (тогда я впервые посетила Хутор), а следующий пришлось перевести в онлайн-формат. Молодой прозаик Дмитрий Николов написал о третьем этапе прошлогодней мастерской на странице проекта «ВКонтакте»: «Прелесть этой мастерской заключается не в сумме неких знаний и наставлений, а в обволакивающей атмосфере этакого средневекового университета, где нет чёткой программы и расписания – каждый лектор рассказывает то, чему научился сам, и делает это, когда может». Ваша покорная слуга работала и в зуме, наряду с писателями Василием Авченко, Германом Садулаевым, Андреем Рубановым, музыкантом Сергеем Летовым и пр.
В первый раз программа Литмастерской была широкой. Каждый спикер делал доклад по своей коронной теме. Для занятия по критике мы с Колобродовым выбрали «горячий» на тот момент вопрос: «Является ли литературное хейтерство литературной критикой?»
Англицизм «хейтерство» восходит к слову «ненависть». Его русские производные буквально переводят соответствующие английские выражения. «Хейтить» – открыто, активно и публично выражать свою ненависть к чему-либо/кому-либо. Хейтер – ненавистник. Хейтерство возможно в любых сферах жизни и общественной деятельности людей. Оно страшно тем, что не ограничивается словесными атаками. Хейтеры не гнушаются низкими приёмами: они пишут жалобы на работу объектов своих пылких чувств или доносы «выше», находят контакты людей, угрожают им и т.п. В общем, хейтерство – это не только поливание грязью, но и вред по существу.
Год назад хейтеры активно вторгались в публичное обсуждение литературы. Это делало движение так называемых «новых критиков» на ряде ресурсов и в социальных сетях. О литературном процессе, известных писателях, новых книгах или вручении литературных премий представители движения высказывались в таком стиле: «Снулые невротики, манерные гомогеи, копрофилы, дрочеры-похотливцы, «косари» от армии и лжесвидетели войны – примерно таков был практически весь «командный» и «руководящий» состав прошедшей в конце августа в Петербурге Открытой литературной школы под названием «Проза над линией фронта»». Так представил один идеолог движения Вадим Чекунов статью другого идеолога движения Александра Кузьменкова. Статья была написана в том же тоне и формулировках. Новые критики объясняли свою нетерпимость заботой о чистоте русского слова, качестве современной русской прозы и необходимостью пересматривать литературные иерархии, чтобы «наверху» оказались воистину достойные персоны. Какие именно – догадаться нетрудно; почти все «новые критики» не состоялись как писатели. Или считали, что недосостоялись. Материала для доклада в открытом доступе было хоть отбавляй, подобных статей «новые критики» выпустили не десять и даже не сто. Не исключено, что их стимулировали локдаун и связанные с ним психологические проблемы… В общем, литературное хейтерство было актуально для обсуждения в Литературной мастерской-2020.
Вживую мы провели три занятия в первом потоке. Рассмотрели суть литературного хейтерства (читая яркие цитаты, студенты, несмотря, казалось бы, на максимализм молодости, морщились и старались отодвинуться). Вспомнили историю литературы и посмотрели, проявлялось ли хейтерство в минувших эпохах. Предтеч у него море – споры античных философов и средневековых богословов, полемика Ломоносова, Сумарокова и Тредиаковского о русском стихосложении, «наше всё» русской критической мысли Виссарион Белинский, мнение Ивана Бунина о его пишущих современниках и даже процесс над Пастернаком. Но, изучив все эти примеры, мы со слушателями пришли к выводу, что ни один из них не представлял собою чистое хейтерство: то запальчивый спор имел какие-либо утилитарные цели, то вёлся недостаточно публично, то грубости оставались сокрыты от их адресатов, а то примешивалась политика. Реакция слушателей на речи «новых критиков» меня тронула. И я дала им задание – написать к завтрашнему дню по два отзыва на свой рассказ: нормальный и хейтерский. Свой текст использовала, чтобы не задеть ничьи чувства.
Хутор Захара Прилепина
…Хейтерство не так далеко от периферии, как можно подумать. Незнание слова, увы, не означает невладение технологией. В Рязани были случаи, очень похожие на это явление. Заместитель главного редактора «Областной Рязанской Газеты» Лариса Комракова становилась мишенью локальных хейтеров, ещё когда термин не выработался, в середине «нулевых». Сначала на её прозу опубликовали разгромную рецензию «Один ход вверх тормашками» в местной газете «Рязанское узорочье». По сравнению с нынешними инвективами «новых критиков» – это был детский лепет, но на фоне рязанской манеры слащаво представлять писателей-земляков статья прозвучала как гром. Затем на саму Ларису написали анонимку в Литинститут им. М. Горького, где тогда она училась. Авторы анонимного письма добивались, ни больше ни меньше, чтобы её исключили из вуза за профнепригодность. Ректор Литинститута Сергей Есин, Царствие ему небесное, сказал мне по телефону: «Я с анонимными письмами не работаю!» – цели «доброжелатели» не достигли.
Моя рубрика «Книжный мир» в областной газете «Рязанские ведомости» не раз становилась объектом выпадов со стороны члена СПР Владимира Пронского. В рассмотрении тех, а не иных книг или журналов Пронский упорно выискивал политические мотивы. С 2015 года одну мою «книжную» рубрику сменили три близкие по духу с другими ведущими – «Языковой портал», «Читальный зал» и «Творчество». «После того – не значит вследствие того», – гласит римское право, а то, что в рубриках нового формата вышли интервью с Пронским и его материал, наверное, совпадение. В газете не осталось собственно анализа текстов: либо отчёты о событиях, либо интервью, либо заметки о правописании. По моему опыту, книжные рубрики в рязанских СМИ спросом пользуются слабо – в отличие от других прикладных. Словно редакторы точно знают: рязанцам интересно возиться на даче, перешивать старые вещи, готовить «дёшево-сердито» и чинить автомобили – но не читать.
…На следующий день лишь один из студентов Литмастерской – Иван Родионов, многообещающий критик, живущий, кстати, в волгоградском Камышине – принёс «хейтерский» отзыв на мой рассказ. Это была чрезвычайно нежная рецензия. Остальные сказали, что не смогли или даже не захотели. Поначалу я попеняла ребятам, что в процессе учёбы надо выполнять задания даже через «не могу». А потом подумала: и слава Богу!.. Значит, хейтерству невозможно научиться, и оно, действительно, возникает на стыке обстоятельств лично-творческой биографии и качеств характера. И всегда преследует себялюбивые цели. Надеюсь, полку хейтеров не прибудет за счёт слушателей Литмастерской Захара Прилепина.
За год проблема хейтерства отодвинулась на дальний план. Появились примеры, что «новые критики» сторонятся разбирательств в правовом поле. По поводу упомянутой мною статьи о петербургской литературной школе поступило обращение в прокуратуру. Были и другие юридические коллизии. На их фоне стало заметно, как «новые критики», хоть и высмеивают чужие обращения в правоохранительные органы, но меняют свою речь, переходя от прямых оскорблений к намёкам и предположениям. В таком формате и стилистике «новая критика» не производит особенного эффекта. Мой старый знакомый Владимир Пронский в этом году вмешался в одну из «полемик» «новых критиков» и лично задел меня. Не понял, видимо, что они уже «меняют кожу». Да, ещё движение попыталось социализироваться, выпустив книгу «Проклятые критики» (это все, кроме них) на одном из ресурсов самиздата и начав её пиар. Говорят, не очень успешный… В этом году в Литмастерской мы о них не вспоминали вообще.
Второй сезон проекта «Литературная Мастерская Захара Прилепина» под красивым названием «Путь любви и верности» стартовал 1 июля 2021 года. Это было следование по маршруту Петра и Февронии, прославленных русских святых, покровителей брака и семьи. С целью всестороннего изучения легенды, входящей в культурно-исторический код русского народа, участники Литмастерской должны были посетить Ласково – родину Февронии. А затем пройти ещё девять историко-географических локаций в Рязанском и Спасском районах: Солотчу, Деулино, Панино, Ижевское, Лакаш, город Спасск-Рязанский… Путешествие могло занимать от одного-двух дней до недели и более. Надо было не просто любоваться рязанскими красотами, но и опрашивать старожилов, местных культурных деятелей, знакомиться с местными преданиями и краеведческими фактами – и собирать впечатления, на основе которых затем писать художественные тексты от стихов до эссе. Энтузиасты – «хранители маршрута» – должны были принимать гостей, показывать им достопримечательности, передавать легенды. По итогам творческой экспедиции выйдет цветной иллюстрированный сборник «Путь любви и верности» из лучших произведений студентов. Выездной этап состоялся в октябре 2021 года, а занятия на Хуторе Захара Прилепина – в ноябре.
Захар Прилепин (слева) и Алексей Колобродов
Поскольку путь студентов пролегал по Мещёре, я составила для них доклад, иллюстрирующий через призму литературы то, что они видели своими глазами: «Литературные отражения Мещёрского края». Сначала был беглый обзор литературного массива, сложившегося на Рязанщине. Полулегендарный Софоний Рязанец, писатели «из духовных» Дмитрий Дмитревский, Максим Невзоров, старообрядец Алексей Зайцевский, литературные династии Вердеревских и Селивановских, владельцы рязанских имений Дмитрий Веневитинов и Алексей Хомяков, Яков Полонский, Надежда Хвощинская, переводчица Анна Ганзен, первая русская поэтесса Анна Бунина… Среди слушателей был специалист в области генеалогии Илья Рыльщиков. Он сообщил нам последние достижения этой науки в части рода Буниных. Выдвинута и обоснована гипотеза, что ряжские Бунины не имеют связи с чернскими и мценскими Буниными, то есть – что первая русская поэтесса, официально зарабатывавшая литературным трудом, не родня первому русскому нобелевскому лауреату. Большинство имён рязанских авторов мои слушатели добросовестно записали – видимо, услышали в первый раз.
На основании списка имён мы задались вопросом, что такое региональная литература: то, что пишется в крае или то, что пишется о крае? Первая точка зрения кажется более логичной, но, увы: при таком подходе региональная литература в строго очерченных границах и останется. А вот когда о каком-либо крае пишут всемирно известные литераторы, он обретает размах необычайный. Хрестоматийный пример: все сразу вспоминают, что Мещёру воспевал Константин Паустовский. Извините, он не коренной рязанец, а москвич с украинско-польскими корнями. А один из наиболее знаменитых писателей Рязани – Михаил Салтыков-Щедрин? Уроженец Тверской губернии. Впрочем, за право признать себя городом Глуповым «борются» Рязань, Тверь и Вятка… Таким образом, я отталкивалась не от места рождения и жительства авторов, а от текстов, в которых так или иначе отразилась «Мещёрская сторона», как назвал её Паустовский в своей самой известной повести в рассказах.
Был составлен следующий ряд: рассказ «Мелюзга» Александра Куприна – сочинения Паустовского – «Матрёнин двор» Александра Солженицына – стихи и проза Евгения Маркина – автобиографическая книга Александра Осипова «Вязкая память живицы» с рассказами о Солотче – фантастический роман Юрия Манова «Старьёвщики» – местоведческий очерк Ильи Кочергина «Прогулки в заливных лугах». Получился полный спектр впечатлений. Мещёра Паустовского – идиллический уголок неброской, но удивительно красивой природы и добрых работящих людей, мечта эскаписта. Идиллию развеивает Куприн жестокой историей «Мелюзга», которая происходит в селе Большая Курша (ныне это Клепиковский район Рязанской области). Полагаю, это в принципе лучший в литературе рассказ о судьбе русской провинциальной интеллигенции. Куприну «вторит» Солженицын, для которого Мещёра, при всех своих красотах и при наличии праведницы Матрёны, прежде всего «двухсотый километр», место обитания репрессированных. Мещёра Евгения Маркина словно бы разламывается на две: его пейзажная лирика похожа на прозу Паустовского, а повесть «Старый фотограф» о вышедшем из лагеря интеллигенте присоединяется к видению Солженицына. Осипов, в детстве живший в Солотче, поделился местными сказами о том, как тут отдыхали друзья Паустовский, Фраерман и Гайдар. Скажем, о похмельном Гайдаре Паустовский не рассказывал, но народная память хранит… Мещёра Манова притягивает чудеса, недаром именно в ней явились загадочные «Старьёвщики». А Илья Кочергин пишет о путешествии по Мещёре как о возможности приобщиться к мудрости жить «…свободно, бездумно и с уважительным любопытством ко всему, что тебя окружает».
Впоследствии слушатели на странице Литмастерской оставили пост:
«Бывает ли региональная литература? На этот вопрос нам помогла ответить Елена Сафронова – писатель и критик. Елена рассказала нам об истории литературы Мещёрского края, начиная со средневековья и заканчивая современным периодом. …Региональная литература есть и, вполне возможно, что она может выходить далеко за пределы своего региона».
Когда обучение закончилось, практически каждый слушатель на той же странице написал слова благодарности. Некоторые – так очень даже художественные, не зря занимались. Благодарили кураторов школы Алексея Колобродова и Олега Демидова, которые были со студентами всё это время, спикеров писателя Андрея Рубанова, поэта Дмитрия Воденникова, музыканта Бранимира, издателя Алексея Портнова и многих других. Конечно же, самого Захара Прилепина, который прочитал лекцию о писательском мастерстве на следующий день после меня. Студентка Анна Чухлебова выразилась афористично: «Можно вывезти девушку с Хутора, но не Хутор из девушки». Верно: хорошая школа не может забыться.
Елена САФРОНОВА
