Без крыши
Под Рязанью странным образом загораются дома. А людей, оставшихся без жилья, выселяют на улицу
Рязань, 09 февраля – Областная Рязанская Газета. В редакцию «Областной Рязанской Газеты» поступил звонок от неизвестного мужчины, который сообщил, что в дачном кооперативе №3 около деревни Божатково пахнет палённым, и в буквальном, и в переносном смыслах.
– Кто-то незаконно сваливает отходы, по спорным причинам горят дома, а из МЧС приходят смешные отписки, что погорельцы сами себя подожгли, – рассказал звонивший. Удалось найти телефон бывшего председателя кооператива Анатолия Синицина, который подтвердил, что, действительно, перед новогодними праздниками странным образом загорелся один из домов. Анатолий согласился стать гидом на месте происшествия.
Сплошные вопросы
– После того, как в 2012 году я снял с себя бразды правления, в кооперативе начался хаос. Землю возле пруда продали не под участки, а под свалку отходов. Причём документ о продаже – за моей подписью, поддельной, и в то время, когда в кооперативе был уже другой председатель, – начал рассказывать Анатолий Синицын, когда мы от михайловского поста ГИБДД направились к дачам. – Председатель потом сменился, а вот ситуация – нет.
Ещё на остановке я почувствовала запах горевших отходов. Смердящий мусор не пришлось долго искать: большая гора возвышалась около пруда, невдалеке от дома бывшего председателя. Площадь завала приличная: на первый взгляд – полгектара и в высоту – от пяти до десяти метров.
– Почти два года различные предприятия, компании и частные лица сюда незаконно сбрасывали промышленные и бытовые отходы, химически вредные вещества, – рассказал Анатолий Синицин.– Подробный анализ всех химических элементов здесь никто и не делал, может, и похуже что найдётся. Запах есть и сейчас. В пруду дохнет рыба. А огонь с горящих куч мусора может перекинуться на дачи.
– Дом 26 декабря тоже из-за отходов сгорел?– спросила я бывшего председателя.
– Нет. Пока погода не позволяет разгореться сильному огню, но такие возгорания возможны. Причину пожара от 26 декабря определят специалисты пожарного надзора. Но я убеждён, что здесь не обошлось без халатности местного управления. Вот, например, провода при моём председательствовании так не висели! – В доказательство вышесказанного Анатолий, к слову электрик по профессии, показывает небрежно висящие оголённые провода на дереве около одного из строений.
Вскоре мы подошли к дому Кучеровых (который и сгорел 26 декабря 2014 года), вернее к тому, что от него осталось. Обуглившееся здание, сгоревшая одежда…
По словам Анатолия Синицина, в тот день на дачном участке №100 произошёл пожар, который оставил без крыши над головой молодую семью с маленьким ребёнком.
– Это мог быть поджог?– спросила я мнение бывшего председателя.
– Не знаю… Слышал, что на кровати и на полу обнаружили дрова. Так это или нет, могут сказать только специалисты, – сказал Анатолий Синицын.
В этот момент к нам обратился один из местных жителей.
– Я был дома, когда увидел у соседей дым со стороны трубы, – рассказывает Михаил (имя изменено – прим. автора). – Сначала мне показалось, что Кучеровы печку топят. Но, присмотревшись, я понял, что дом горит. Позвонил в МЧС. Отогнал машину Стаса (главы семейства Кучеровых – прим. автора). Говорят, в доме на полу были обнаружены дрова. Не знаю, кому их поджигать? До этого недалеко ещё один дом сгорел, но там люди круглый год не жили.
Кочевая оседлая жизнь
– В Рязань приехали, когда мне было девять лет. Я помню, была поздняя осень, холодно, а я и мама ехали с большими чемоданами, тюками и маленькой белой собакой по кличке Амур, – вспоминает Алла Кучерова. – А ещё помню, взрослые говорили какое-то странное слово «инфляция». Домовладельцы продавать жилплощадь, о покупке которой договорилась мама, отказались. Объяснили, что мол «договор договором, но сейчас трудное время, всё подорожало, отдавать за копейки мы вам ничего не будем».
Из рассказа девушки я узнала, что скитальцам ничего не оставалось делать, как снять домик в селе Шумашь. Долго они там не смогли жить – не понравились соседям-цыганам.
Уже в первую неделю нерадивые соседи застрелили собаку новосёлов. С того момента семье пришлось жить кочевой жизнью.
Каждый месяц переезжали с одного съёмного жилья на другое. Татьяна Юрьевна (мама Аллы) начала продавать обувь, потом яблоки, стала возить их в Москву. Сумма накопилась, да и дом они нашли. Старый, правда, но с историей – разрушенная усадьба какого-то барина. Начали его отстраивать, наняли рабочих. Однако уже за полгода стало понятно, что никогда они там жить не будут. Фундамент не дали построить те же, кто застрелил собаку: разворовали все кирпичи, вплоть до основания.
– Мы больше не могли там находиться и переехали в Рязань. Маме было очень тяжело, но она всё время говорила: «Ничего, Алла, вот увидишь, выкрутимся!» «Только не продавай землю» – просила я маму, – вспоминает Алла Кучерова. – Но когда я уехала в летний лагерь, у мамы было совсем плохо с деньгами. Она нашла покупателей на землю с условием, чтобы они прописали меня. Когда я вернулась, мама подарила мне новое пальто, но о продаже земли ничего не сказала.
При получении Аллой первого паспорта вновь возник вопрос с пропиской. Люди, которым Татьяна Юрьевна продала землю, отказались её прописывать. В местном сельсовете в графе прописка аккуратным почерком вывели: «Рязанский район, село Шумашь, улица Центральная». С тех пор Кучеровы съезжали с одной квартиры на другую. Перед тем, как Алла поступила в Рязанский институт культуры, у семьи не было денег даже на съёмное жильё. Мама себя плохо чувствовала, не могла торговать и жила у подруги. 17-ти летняя Алла ей сказала, что тоже будет жить у подруги, а сама жила в обычной брезентовой палатке. Наверное, в силу возраста Алла не воспринимала всю ситуацию настолько трагично и представляла, что она героиня какого-то очень интересного кино.
Сюжет для киносценария
– В палатке готовилась к поступлению. Разложу тетради, а сама мечтаю о чистой квартире и тёплом душе,– вспоминает девушка и попутно вытирает слезы. – Помогали подруги. Несмотря на жизненные трудности, поступила в институт. Получила проходной балл. Я была счастлива, строила планы, думала, что буду учиться в институте заочно и работать в Москве. Во время каникул уехала в Сочи. Там познакомилась с будущим мужем. Стас уже тогда знал, что такое снимать квартиру и лишиться дома – он рано потерял мать и отца. В этой жизни, как и я, молодой человек рассчитывал только на себя. Мы бережно относились друг к другу, пережили вместе удивительные беззаботные сочинские каникулы. Но волшебные дни на юге быстро закончились. Жизнь развела по разным городам. Однако больше двух недель мы не смогли прожить порознь. Вскоре мы поженились и стали жить в Подмосковье в домике, где жили другие рабочие – коллеги Стаса.
Когда Алла забеременела, будущий отец занял денег, на которые молодая семья купила дачу в Божаткове. Там Кучеровы и свили семейное гнёздышко. Родилась чудесная девочка Стелла, Стас занимался строительством, а Алла работала в автостраховании. Татьяна Юрьевна жила с молодыми, помогала с ребёнком.
– Мы утеплили дачу, купили машину, практически ни в чём не нуждались. В кооперативе кроме нас круглогодично жили несколько человек. С одним из них буквально за две недели до происшествия мой муж повздорил. Сосед в сердцах даже крикнул, что подожжёт нашу дачу, – рассказывает Алла Кучерова.
Опять жить в палатке?!
Накануне своего дня рождения, 26 декабря, Алла уехала на работу, Стас – тоже. Татьяну Юрьевну с восьмилетней внучкой Стеллой отправили за тортом. Когда бабушка с девочкой вернулись, увидели, что со стороны дома идёт странный дым. Женщина открыла дверь, и на неё пахнуло гарью. Затем увидела разложенные в центре комнаты и на диване дрова…
– Дочка тоже говорит, что видела дрова, – вспомнила Алла. – Дом очень быстро сгорел. Огонь уничтожил всё, что мы нажили. Удалось спасти только машину.
В возбуждении уголовного дела было отказано. В постановлении об отказе указано: «… следует считать, что вероятной причиной пожара явилось воспламенение сгораемых конструкций внутри домика от источника открытого огня».
Следующие два дня Кучеровы скитались по знакомым. А 29 декабря погорельцев приютили в Центре «Семья» на улице Чкалова в Рязани. Директор Центра Оксана Артемкина предупредила сразу, что может приютить максимум на два месяца. Нашлась для Аллы и работа. На прежнем рабочем месте устроить официально женщину не могли – нет прописки. Помогли в Доме малютки. Женский коллектив проникся к бедной девушке, и её взяли на работу.
Алла с дочкой в редакции «Областной Рязанской Газеты»
– По поводу жилья я тоже неустанно хожу и бьюсь во все инстанции: по министерствам, в администрацию, в Думу, к депутатам. Все вроде бы хотят помочь. Отправляют ходатайства и запросы, но результатов пока нет,– сетует Алла. А сроки проживания в Центре «Семья» тем временем близятся к завершению. До официального дня выселения (6 февраля) семьи Кучеровых остался день.
В день встречи с Аллой и вёрстки газеты редакционный коллектив обратился за помощью в администрацию города Рязани. Сегодня, в день выхода газеты в печать, 5 февраля Алла расскажет свою историю начальнику городского отдела по учёту и распределению жилья Владимиру Губичу. Мы надеемся, что женщина на шестом месяце беременности с восьмилетней девочкой обретёт хотя бы временное, но уютное пристанище, а со временем – и постоянное жильё. Коллектив «Областной Рязанской Газеты» будет следить за дальнейшим развитием событий. Об итогах сегодняшней встречи обязательно напишем в следующем номере.
Вера ХОЛОДНАЯ
