В землянке сырой
Дождётся ли улучшения жилищных условий ветеран Великой Отечественной войны в Сасове?
В канун празднования 70-летия Победы Президент России Владимир Путин не раз высказывался о скорейшем обеспечении жильём ветеранов Великой Отечественной войны. А во время «Прямой линии» Президента была названа и дата окончательного решения этой проблемы — конец нынешнего года. Вот только на местах, такие вопросы решить получается не всегда.
В Сасове живёт бывший боевой танкист, гвардии старшина, инвалид Великой Отечественной войны Алексей Кузьмич Кривушин. По мнению чиновников, живётся ветерану слишком хорошо, а значит, в новом жилье он не нуждается. Дескать, и дом кирпичный, и площадь у Алексея Кривушина с супругой Екатериной Михайловной — целых 13 квадратных метров на человека. Хоромы, а не жильё. То, что соседей супружеской четы давно расселили, а ветеран живёт в конуре с прогнившими полами, чиновников не трогает.
70 лет прошло, как эти люди избавили человечество от фашистской чумы, а мы до сих пор не можем обеспечить им человеческое существование. Вроде бы и законы принимаются правильные, а исполнить их по-человечески не получается.
А ведь и до войны этим люди жили нелегко, строя светлое будущее. Не для себя, для потомков. А потомки считают, что ветераны зажрались.
Строительство деревянных домов и бань http://www.srub-stroi.ru/proekti-domov-iz-brevna.htm
Родился Алексей Кривушин в 192 6 году в селе Романово Ковернинского района Нижегородской области. Жили бедно. В 1937 году семья вынуждена была спасаться от голодной смерти: четыре брата разбрелись по свету, три сестры вышли замуж. Отец, Кузьма Иванович, мать, Анастасия Егоровна, и одиннадцатилетний Алёша бежали в Чебаркуль Курганской области. Отец устроился заведующим фермой. Прямо там, в закутке, проживала семья. Потом вырыли землянку, где и ютились долгое время. Мыши стаями прямо по одеялу бегали.
В 1941 году Алёша окончил шестой класс средней школы. И тут началась Великая Отечественная война. 22 июня погода была омерзительная: дул злой холодный ветер. Отец поехал на базар купить пшена, но там объявили, что на нашу страну напали фашисты. Тут же все продовольственные товары на базаре «как корова языком слизала». Отец вернулся домой с пустыми руками.
В марте 1943 года, когда Алёша окончил 8 класс, его призвали в армию. Военкомат его направил в так называемую «копейку» — 30-й учебный танковый полк, расквартированный в городе Копейске Челябинской области. Там курсанты учились и днём, и ночью, так как продовольствия давали минимум, то сил что-то делать — почти не было. «Это потом, — говорит Алексей Кузьмич, — когда попали на фронт, стали нас кормить как на убой: и тушёнка американская, и сгущённое молоко…».
Ровно год, по март 1944 года, из Алексея Кузьмича готовили командира орудия на танки «КВ» и «ИС-2».
«Президент поставил нам задачу, что ни один ветеран войны не должен остаться без квартиры к 70-летию Победы. Эту задачу надо выполнять»
Полномочный представитель Президента РФ в ЦФО Александр Беглов
«После выпуска из «копейки» пришлось ещё год — до марта 1945 года ждать отправки на фронт в 13-м запасном стрелковом полку. Там, естественно, скучать не давали — серьёзно и настойчиво готовили из меня наводчика 82-миллиметрового миномёта.
Когда уже была близка победа, в марте 1945 года, нам дали танки «ИС-2».
Перед рекой Одер разгрузились из эшелона и своим ходом двинулись в сторону Кюстринского плацдарма. Мы должны были, высадившись на нём, развить успех, наступая в сторону Берлина. Хлипкая переправа, сооружённая через Одер, не внушала доверия — слишком тяжелы были наши танки. Потому их максимально облегчили: высадили даже экипажи (в танке оставался лишь механик-водитель). В ночь с 13 на 14 апреля вся бригада переправилась через Одер около Альтшаумбурга.
16 апреля в 6:00 после 20-минутной артподготовки в сплошном тумане пошли в атаку. Прорвались до канала и стали строить переправу.
1
7 апреля переправа была готова. Бригада переправилась через канал и атаковала противника. К 11:00 общими усилиями пехоты и танков противник уже был отброшен за реку Альте-Одер. Весь день танки огнём прикрывали переправу пехоты. Опять строили переправу для танков. За два дня боёв в бригаде из 63 осталось 48 танков. Германии фактически я и не видел — всё время бой, сплошной дым и грохот разрывов, а через прицел пушки много не увидишь. 17 апреля к вечеру я был тяжело ранен. Наш танк сел на брюхо в болотистой пойме реки Альте-Одер. Командир приказал покинуть танк и перебежками продвигаться к соседнему танку нашей роты. В этот момент меня и ранил снайпер. Пуля попала в крестец и повредила мочевой пузырь. Неделю провалялся в медсанбате, а потом самолётом меня вывезли в Польшу в госпиталь, который располагался в городе Познань, где мне сделали ещё одну операцию.
9 мая, глубокой ночью, вдруг поднялась стрельба из всех видов стрелкового оружия в воздух. Кто-то закричал, что подписан акт о безоговорочной капитуляции Германии. Все радовались, ликовали, а парень на соседней койке лежит, не реагирует. Я говорю ему: «Что же ты не радуешься?» А он не отвечает. Смотрю, а он уже не дышит.
Там же, в госпитале, мне вручили орден «Красной Звезды».
Мы очень надеемся, что по данному вопросу будет проведена проверка, и Алексей Кривушин с супругой хоть на старости лет смогут пожить в нормальных условиях, как это и предусмотрено российским законодательством.
Сергей Драйфельд
