Яркие краски Елены Некрасовой
В гостях у «Областной Рязанской Газеты» поэт, прозаик, член Союза писателей России, врач-психотерапевт Елена Некрасова.
Рязань, 5 января — Областная Рязанская Газета
– Лена, давай начнём с традиционного вопроса – сколько у тебя книг?
– У меня два сборника стихов «Возвращение в себя» и «Запретные плоды», сборник рассказов «Муза в поиске», недавно вышедший, и две книги по психотерапии. Сейчас готовлю третью.
– Расскажи про своё образование, про работу…
– У меня два высших образования: по первому образованию я врач, окончила наш медицинский университет. Специализировалась в области психиатрии и психотерапии. По второму – я психолог. Окончила Академию ФСИН. Два красных диплома. Профессий у меня тоже несколько. Даже не знаю – что, во-первых, а что, во-вторых. Они сосуществуют на протяжении всей моей жизни, перетекают друг в друга – это литература и психотерапия.
– И как они сосуществуют вместе?
– Психотерапия даёт богатейший материал для наблюдения за людьми. Она чрезвычайно питательна для занятия прозой – это с одной стороны. С другой стороны – психотерапевтическая профессия учит лучше понимать не только других людей, но и саму себя. Оказывает гармонизирующее действие, способствует самораскрытию, творческому потенциалу, в том числе и в литературе.
Стихи и проза требуют определённого эмоционального развития, работы над собой, душевной тонкости и обогащают тем самым психотерапевтическую профессию. Я считаю, что психотерапевт должен быть человеком эмоционально очень развитым. А что может способствовать в большей степени эмоциональному развитию, как занятия литературой?
– Твой творческий путь – прямой или, быть может, приходилось преодолевать какие-то препятствия?
– Стихи я пишу фактически всю свою сознательную жизнь, и даже часть бессознательной – с 6 лет. Психотерапией тоже занимаюсь очень давно. Ещё в 12 лет я читала книги по психотерапии и гипнотизировала своих товарищей в пионерском лагере, увлекалась тогда Владимиром Леви. Тогда же начала всерьёз писать стихи после чтения Андрея Вознесенского, который меня просто поразил, и после знакомства со стихами Марины Цветаевой. Всё это как-то одновременно в 13 лет началось: и психотерапия, и стихи. Так вот и сосуществуют до сих пор.
В 14 лет я познакомилась с Борисом Михайловичем Шишаевым – довольно известным рязанским поэтом. Мне очень с ним повезло, потому что далеко не каждому доводится встретить такого доброжелательного и хорошего, настоящего, мудрого наставника. В 24 года у меня вышла первая книжка стихов, в 26 лет – вторая книжка стихов. В 24 года я вступила в Союз писателей России – на тот момент я была самой молодой в нашей писательской организации. И тогда же приблизительно я поступила на Высшие литературные курсы в Литературный институт в Москве, но учиться на них не поехала, потому что у меня был годовалый ребёнок, и для меня это было важнее. Для меня вообще сын – это самое важное, что есть в жизни. Кроме всего, я помнила о том, что мне надо реализовываться как врач.
Долгое время я проявляла себя в психотерапевтической профессии. Занималась своей личной жизнью, растила сына, продолжая при этом писать, в основном стихи, потом начала писать книги по психотерапии. Сейчас чувствую себя несколько свободнее и могу больше времени уделять литературе, что, собственно говоря, и делаю. Поэтому в принципе мой путь был достаточно прямым и простым. У меня есть ощущение благосклонности ко мне судьбы, она как-то идёт мне навстречу. И я это очень ценю.
– Кем ты себя больше ощущаешь: поэтом или прозаиком?
– Раньше я себя ощущала, в первую очередь, поэтом. Сейчас чувствую в себе очень большой и мало раскрытый прозаический потенциал. Мне очень интересно его реализовать. Я даже затрудняюсь сказать, кем я ощущаю себя в большей степени. Я бы сказала, что в данный момент больше прозаиком, но это не значит, что стихи отошли на задний план. Просто также, как психотерапия и литература друг друга постоянно сменяют, мерцая и дробясь в моей жизни, также и стихи, и проза – то одно выходит на поверхность, то другое, но они всё время присутствуют.
– Иногда сами писатели не знают, зачем они пишут. А ты зачем пишешь?
– Я пишу, для того чтобы объяснить окружающий мир, как я способна его понять, чтобы осталось это время, запечатлённое в моём сознании. Мне интересно писать о людях, которые нас окружают. Это что касается прозы. В стихах мне интересно запечатлеть те яркие чувства и образы, которые связаны с моей собственной жизнью. Так что пишу я во многом, для того чтобы как-то закрепить ускользающие мгновения и тем самым зафиксировать моё собственное внутреннее богатство.
– Как ты думаешь, кто твои читатели?
– Честно говоря, не знаю точно. Думаю, что многие люди не являются моими читателями. Полагаю, что мои читатели – это люди, которые любят литературу и имеют вкус к книгам, которым интересно жить.
– Как ты освобождаешься от боли, страдания пациентов? Выплёскивается ли эта боль на страницы твоих книг? Потому что если всё это переживать в себе, то с ума можно сойти.
– Конечно, это очень закономерный вопрос, когда речь идёт о психотерапевте. Как освобождаться от боли, потому что она связана с нашей работой. Я всегда говорю, что хороший психотерапевт подобен пирогу в духовке: если слишком близко к огню, то сгорает, если слишком далеко, то черствеет. Если мы не пропускаем чувства клиента через себя – мы не эффективны, если мы не умеем выпускать, то разрушаемся. Поэтому задача заключается в том, чтобы пропустить их через себя и быстро выпустить. Как это делается – это вопрос уже профессиональной компетентности. В этом нет секрета, но это в нескольких словах не расскажешь, как не расскажешь в нескольких словах, как делать хирургическую операцию.
Я могу сказать только, что считаю, что профессионал должен справляться с этой болью в рамках профессии, то есть если он выносит какие-то свои неизжитые страдания, связанные с клиентами, например, в прозу, это говорит о его недостаточной переработке этой боли. В этом смысле, литература отдельно от профессии. У меня нет какой-то неизжитой боли, которую я несу потом в литературу. Всё то, что связано с профессией, остаётся в рамках моего кабинета. Конечно, я близко принимаю к сердцу проблемы моих клиентов, и они для меня становятся очень близкими людьми, иначе и быть не может, потому что у меня такая профессия. Но вместе с этим эта близость имеет очень чёткие, строго очерченные рамки – эта близость в рамках терапевтических сеансов. И заканчивая сеансы, мы заканчиваем отношения с клиентом.
– Какая книжка более дорога?
– Это очень сложный вопрос. Каждая книжка мне дорога по-своему. Стихи – это квинтэссенция моей души, это то, что связано с моей юностью, вообще с моими чувствами. Мне очень дорога «Муза в поиске» (она сейчас продаётся в «Барсе») – сборник рассказов, потому что это мой первый результат работы в жанре прозы.
Мне очень хочется, чтобы рассказы и повести, которые собраны под этой обложкой, отделившись от меня, начали свою самостоятельную жизнь. Мне дороги и книжки по психотерапии, и та книга, которую я сейчас пишу про эмоциональную зависимость. Это очень актуальная и важная тема, и мне кажется, она будет полезна, потому что состояние это встречается очень часто, а вместе с тем остаётся мало изученным.
– Где ты печаталась?
– Несколько лет назад я послала свои стихи в один очень уважаемый мной журнал – в петербургский журнал «Нева». Послала подборку стихов без всякой надежды быть опубликованный. Я никого там не знала. Это было совершенно, как запечатать письмо в бутылку и пустить его в океан. Я и в другие журналы посылала, но откликнулись именно в «Неве». Это было в 2010 году, и с тех пор у меня там вышли три публикации. Мне это очень приятно, какое-то ощущение созвучия с городом, с журналом. Это ощущение какого-то внезапного душевного родства мне очень дорого.
Был у меня ещё подобный случай. Есть такое большое ростовское издательство «Феникс». Я послала туда свою книжку по психотерапии – они взяли и напечатали, хотя я тоже никого там не знала. Также печаталась в «Литературной России», в местных изданиях.
– Для тебя важно признание читателя?
– Да, мне важно признание читателей, но не любой ценой. И важно признание тех людей, которых я уважаю.
– Как я поняла, ты любишь чёткость, а не растекаться мыслью по древу?
– Да, я люблю чёткость. Кто ясно мыслит, тот ясно излагает. Люблю когда все по существу: и в литературе, и в работе. Я вообще люблю эффективность, когда максимум эффекта при минимуме усилий, максимум содержания при минимуме текста. Один из моих жизненных принципов: быть эффективной в словах, делах. Я знаю силу слова: и в психотерапии, и в литературе. Слово – это слишком драгоценная материя, чтобы тратить её всуе.
Лариса КОМРАКОВА
