Сила акварели
Рязанский художник об источниках энергии для творчества
Рязань, 08 декабря – Областная Рязанская Газета. Мы продолжаем цикл интервью с художниками, входящими в Творческий союз художников России «Мещёра». И сегодня у нас в гостях рязанский живописец Владимир Тяжкин.
Справка. Владимир Тяжкин. Родился в 1951-м году в городе Горнозаводске Невельского района Сахалинской области. В 1958-м пошёл в школу в городе Мичуринске Тамбовской области, тогда же начал заниматься в детской художественной школе. Затем жил в городе Темир-Тау в Казахстане и городе Заполярном Мурманской области. В 1974-м году Владимир Тяжкин окончил графическое отделение Рязанского художественного училища им. Вагнера, после чего работал художником-оформителем в ДСК, в кинотеатре «Москва», а также художником-конструктором на заводе «Красное знамя». В 1982-м году был принят на работу в художественно-производственные мастерские «Дома художника».
Начиная с 1980-х годов, художник принимает участие в работах по оформлению интерьеров мемориальных, краеведческих музеев и выставочных залов Рязанской области. Является членом Творческого Союза художников России, членом Союза дизайнеров России, Творческого союза художников «Московиты» и членом регионального Союза художников «Мещёра».
«Незабытая Русь»
– Всё детство вам пришлось провести в разъездах. Как же всё-таки удавалось совмещать подобный график с обучением рисованию?
– Мой отец был шофёром, он вербовался на различные комсомольские стройки, поэтому у меня учёба рисованию перемежалась большими перерывами. Например, в Мичуринске я ходил в Дом пионеров, где преподавал очень сильный руководитель Аркадий Васильевич Платицин. У него была супершкола акварели. Но, к сожалению, я не вовремя оценил и понял это, что нужно было внимательно учиться, потому что его ученики сейчас очень известные люди. А когда жил на севере, то там некуда было ходить и заниматься, не до этого было. Вся учёба изобразительному искусству сводилась к рисованию на газетах. Потом, когда учился в 10-м классе, то поехал в Мичуринск специально, чтобы подготовиться к поступлению в Рязанское художественное училище. В итоге поступил туда.
– Получается, после этого осели в Рязани?
– Да. Когда я приехал в Рязань, то никого не знал. Постепенно обрастал знакомыми и друзьями. Работал. В общем, капитально остался здесь.
– Вы известный рязанский художник-акварелист, при этом выбрали такой трудоёмкий жанр как живопись «по-сырому». Объясните, пожалуйста, подобный выбор.
– В этом жанре есть какой-то риск. Как говорится, получится или не получится. Попытка передачи своего ощущения на бумаге. Сама акварель – она ведь царица. А ты только подправляешь с помощью чутья, пытаешься опять же передать ощущения. И если получилось, то это удача. Честно говоря, сильно изматываешься на таких скоротечных сеансах. Хотя есть мастера вроде Джозефа Збуквича из Австралии. Он знает ходы и приёмы, и для него это словно работа. Я же многих приёмов пока не знаю, ещё не испортился, поэтому мучения остаются. Если бы не было мучений, то было бы всё спокойно и терпимо. Мне в своё время подсказали, что не надо разбрасываться, масло там или акварель. Если акварель идёт, то ей и надо заниматься. Правда, бывают исключения. К примеру, Александр Печатнов в разных техниках работал. Со своей стороны, хочу сказать, что если подружишься с акварелью, то она даёт своеобразную силу.
Работы Владимира Тяжкина
– Насколько я понимаю, акварель в вашем творчестве доминирует. Хотя одна из последних работ написана маслом. Расскажите об этом поподробнее.
– Работы маслом более фундаментальны, а перед акварелью я преклоняюсь. Изучаю статьи по акварели, чтобы изучить новые приёмы. Акварель то она тоже бывает разная. Вот в 19-м веке была такая стильная акварельная живопись. Она лёгкая, там интерьеры, женщины, причёски. Я же пока довольствуюсь природой, тем, что она мне даёт. Возможность её понять. Был случай в конце 90-х. Мы ездили на пленэр в Константиново, в нашей компании были ещё художники Анатолий Ларюнин и Владимир Решедько. И вот, ближе к вечеру, смотрю, такая красивая заря. Ну, думаю, что за один день не осмыслю, и ничего у меня не получится. Я на второй день пошёл. Сижу и наблюдаю, в какой момент лучше приступить. И вот, на третий день подготовил бумагу, краски, воду и буквально за десять минут всё написал. Уловил это состояние. К сожалению, этой работы у меня нет, она ушла на продажу. Конечно, жалко расставаться, когда что-то такое удачное выходит. Вообще, существует такое мнение, что свои работы нужно при жизни реализовывать. Да, и потом семью кормить надо. И на то же творчество зарабатывать.
– Начиная с 80-х годов прошлого века, вы вместе с художником Александром Абрамовым (см. статью «Поэзия маслом», «Областная Рязанская Газета» № 27 от 14 июля 2016-го года) занимаетесь оформлением различных экспозиций в музеях Рязанской области. Можете рассказать об этой сфере деятельности?
– Сфера оказалась очень серьёзной. Первую подготовку я получил в 80-х годах. Тогда создалась приличная компания во главе с Михаилом Забалуевым. Он был молодым художником, только что закончившим Строгановское училище. Занимались в основном советским периодом. Вот это и была моя первая практика, первые шаги в музейном деле. Затем случился большой перерыв. В начале 90-х годов вообще был сложный период, когда приходилось заниматься всем подряд, чтобы заработать. И вот, примерно с 1993-го года музей пошёл за музеем, начиная с Музея истории молодёжного движения. В тот момент там мы сделали экспозицию, посвящённую походу Михаила Малахова на Северный полюс. В итоге мне всё это понравилось. Оказался в той атмосфере, будто вместе с ним сходил. И всё, как уже говорил, музей пошёл за музеем. Экспозиции о Великой Отечественной войне, современных войнах. В том числе, о войне в Чечне. Испытывал во время монтажа большие переживания о людях, которые там погибли. И хотелось показать не просто какой-то набор вещей, а передать трагедию молодого человека. Да и страны в целом. Затем пошли музеи Скобелева, Новикова-Прибоя и другие. На самом деле музеи открыли для меня огромный кладезь знаний. Я больше узнал о генералах, путешественниках, исследователях, учёных. И отдельную благодарность хочу выразить работникам музеев, которые обтачивали наше мастерство. Среди них Ольга Кречетова, Галина Байдова. В подобном сотрудничестве у нас сформировался своеобразный синтез. Когда переплетаются различные музейные сведения и наше видение, то сил на работу не жалеешь. Собственно, я со своим напарником Александром Абрамовым прошёл всё это время душа в душу. Возникло понимание.
«Северный пейзаж»
– Вы довольно часто выезжаете на творческие пленэры. Что это даёт вам?
– Любая поездка даёт силы. Вот чего я поехал в 1993-м году на Соловки в составе Морской арктической комплексной экспедиции. Кстати, после неё я всерьёз занялся акварелью. Денег не было, но компания хорошая собралась. Всё-таки цели благородные, аквалангисты, изучение материала, поднимали якоря. В группе был ещё один художник Александр Панкратов. И в поездках узнаёшь людей. Они черпают от тебя, ты черпаешь у них. Возвращаешься совершенно обновлённый. И по впечатлениям ты, конечно, что-то сделаешь. Моя сестра живёт в Италии, и меня часто приглашают туда, но хочется ехать независимым человеком. Если в среде художников запланирована какая-либо поездка, то нужно ехать, не раздумывая, из-за обогащения общением. Скульптор Раиса Лысенина как-то говорила о художниках, которые запираются в своих кельях и думают, что натворят там нечто невиданное. Но они там задыхаются, им нужен выход. Общение со своей братией. В свою очередь, я стараюсь чаще выезжать в Зарайск к коллегам из творческого союза «Московиты».
«Вид на Пощупово»
– Чем запомнилась поездка в Италию?
– Я с собой брал акварель и там работал. И всё, что написал, отдал архитектору и его жене, у которых жил, потому что они были в большом восхищении. Привёз лишь графические работы фломастером. Попутешествовал. Много фотографировал.
– Вы пишете уже после поездки, основываясь на фотографиях или эскизах, как делают некоторые художники?
– Я пробовал делать повторы, но получается подделка. Может быть, кто-то так и может. Сел и сделал. Без природы, на мой взгляд, это невозможно. Нужно устать там. Нужно уйти оттуда уставшим, только так состоится работа. С фотографий мёртвые вещи получаются. Всё красиво, но не то.
Георгий Титов
Фото автора и из архива Владимира Тяжкина
