В круге четвёртом
Отец сражается за сына с рязанским УФСИН
Рязань, 27 июля – Областная Рязанская Газета. Материал из №29 (187) от 27.07.2017г.
Давным-давно сложился такой стереотип, что из российской тюрьмы раньше срока можно выйти, разве что ногами вперёд. Редакция «Областной Рязанской Газеты» публикует рассказ отца, который вот уже три года пытается, руководствуясь законными основаниями, вытащить из тюрьмы своего тяжелобольного сына. Но система не торопится его отдавать. Почему? Выясняла «Областная Рязанская Газета».
Хождения по мукам Вячеслава Алборова начались ещё в 2014 году, когда его сына – Алана Алборова – осудили на семь с половиной лет за разбой и отправили отбывать срок в Рязанскую область, в исправительную колонию № 5. Мы не будем вдаваться в подробности драматической истории любви, из-за которой всё случилось. Скажем только, что перед самым арестом Алана Алборова избили охранники московского ресторана «Баку», пробив ему голову.
«Будучи под следствием, он лежал в больнице УФСИН, – вспоминает отец осуждённого. – Ему сделали МРТ головы, снимок отправили в НИИ Склифосовского, где врачи сделали заключение: киста головного мозга, водянка, тяжёлая форма заболевания. Если говорить простым языком, то после избиения в голове моего сына образовалась серьёзная опухоль».
По воспоминаниям отца, на суде даже прокурор просила смягчить наказание подсудимого из-за состояния здоровья, но суд не прислушался к мнению стороны обвинения.
Когда Алан Алборов прибыл в Рязань, его отец обратился к начальнице медсанчасти госпоже Ермолаевой. Он попытался объяснить, что его сын серьёзно болен и его необходимо лечить, показал соответствующие документы. Ермолаева не была настроена враждебно и отправила отца в рязанскую ОКБ за специалистами, так как в УФСИН нет нейрохирургов. Начальник медсанчасти также отметила, что если ему поставят диагноз, подпадающий под статью № 54 об освобождении, то и этот вопрос можно будет решить. Закон есть закон.
«К тому моменту сыну стало хуже, – вспоминает Вячеслав Алборов. – Он жаловался на зрение, отказывала нга, плохо двигалась рука. Он уже не мог передвигаться без трости. Транспортировка его также была практически невозможна, так как из-за травмы он плохо переносил дорогу: его укачивало, и он терял сознание. Поэтому ничего не оставалось, кроме как привезти специалистов к нему в тюрьму».
По словам отца, он обратился к врачам ОКБ за помощью. Откликнулись четыре специалиста: завкафедрой нейрохирургии профессор Жаднов, врач нейрохирургического отделения ОКБ, кандидат медицинских наук Стариков, профессор кафедры хирургии, академик Базаев и профессор кафедры рентгенологии Колесов. Все они приехали в тюремную больницу, чтобы осмотреть Алана Алборова.
«По результатам обследования один из врачей, а именно Жаднов, сделал вывод, что у моего сына врождённая киста, – рассказывает собеседник ОРГ. – Однако это не могло быть правдой. Мой сын был спортсменом, он занимался борьбой. Был чемпионом первенства Москвы по Кудо и чемпионом юга России по рукопашному бою. Ему неоднократно делали МРТ головы, но никаких заболеваний у него не было. После консультации с другими врачами, Жаднов своё решение изменил».
В итоге четыре специалиста написали заключение на официальном больничном бланке о том, что у Алана Алборова, действительно, серьёзное заболевание, которое подпадает под постановление № 54 об освобождении. На документах стоят подписи уважаемых людей, компетентных специалистов, а также печать рязанской ОКБ. Казалось бы, на этом история должна была закончиться. Но, как мы уже говорили в начале, у сотрудников ФСИН свои предрассудки. Если «клиент» ещё жив – значит, он всё ещё их «клиент».
«С этим документом я пошёл к начальнику тюремной больницы, в которой сидит мой сын, госпоже Кузькиной, – вспоминает отец осуждённого. – Она посмотрела на заключение и начала меня обвинять в том, что я его подделал, где-то купил. Она говорила, что мой сын здоров, и что пока у него гной из ушей не пойдёт, пока его не вынесут за ворота вперёд ногами, она его не актирует».
По словам Вячеслава Алборова, он до сих пор не понимает, как можно было такие страшные слова говорить отцу парня. Но на словах Кузькина не остановилась. Она поехала в ОКБ, где стала вызывать на неофициальный допрос по очереди всех врачей, участвовавших в обследовании его сына и давших заключение. Остаётся только недоумевать, почему Кузькина решила заменить собой правоохранительные органы и провести допрос в больнице. Имела ли она на это право и полномочия? Если она сомневалась в подлинности документа, то почему не обратилась в полицию с заявлением? Видимо, была уверена в собственных силах? Так или иначе, Кузькиной удалось собрать повторную комиссию для обследования Алана Алборова.
Это был консилиум из восьми человек, председателем которого стал уже известный нам господин Жаднов. Именно он был тем самым специалистом, который уже однажды поставил осуждённому неверный диагноз. И он же поставил свою подпись в предыдущем заключении. По результатам осмотра, комиссия заключила: парень здоров, просто «косит».
«Я тогда подошёл к Жаднову, спрашиваю его: как же так, профессор? – вспоминает отец осуждённого. – А он и отвечает: а вы что, не понимаете? И тогда я осознал, что, по моему мнению, Жаднов и Кузькина вступили в сговор. Я им тогда жёстко ответил. Конечно, я могу ошибаться. Но однажды был такой случай: Кузькина догнала меня в коридоре и сказала: тогда вы труп своего сына отсюда заберёте».
Вся эта история заставила безутешного отца усомниться не только в честности системы, но ещё и в профессиональной компетентности некоторых врачей, которые в течение непродолжительного промежутка времени, по его мнению, поставили три
противоречащих друг другу диагноза одному и тому же пациенту.
«По данному факту я обратился в Скопинский районный суд, – рассказывает Вячеслав Алборов. – И предоставил оба заключения. Судья сделал запрос в ОКБ. От главврача Кузнецова пришёл ответ, что в больнице консилиум не проводился, и в отношении моего сына не проводилось никаких исследований. При этом запись в журнале посещений стоит. Кузнецов настаивал на том, что данное исследование не имело никакого отношения к ОКБ. Его, якобы, проводили сотрудники РязГМУ, а врач ОКБ Стариков принимал участие в данном исследовании исключительно как частное лицо».
Однако из четырёх врачей, подписавших первое заключение, двое дали показания в суде. Судья сделал логичный вывод: нужно провести ещё одно исследование. На этот раз, совершенно независимое. Желательно, в другом регионе.
«Начальник медсанчасти Ермолаева отправила документы сразу в два адреса, чтобы наверняка, – вспоминает отец осуждённого. — Поэтому она послала в НИИ Бурденко в Москву и в НИИ Поленова в Санкт-Петербург. Через полтора месяца пришли ответы, которые подтверждали первоначальный диагноз: парень серьёзно болен и попадает под статью об освобождении. Однако через 4 месяца очередная выездная спецмедкомиссия даже не упомянула в своём заключении о наличии полученных результатов исследований и установленного диагноза (который подтверждает заболевание) ведущих специализированных клиник России. Возможно, госпожа Ермолаева намеренно не представила вышеуказанные ответы известных российских медиков, – размышляет Вячеслав Алборов. – Если это не так, тогда возникает правомерный вопрос: зачем было скрывать такие значимые для судьбы больного человека документы? Это что – умысел, халатность или принципиальная позиция, цель которой – оставить больного в тюрьме?»
По словам отца, 29 января 2015 года Ермолаева давала показания в Скопинском суде, где объяснила нынешнее положение дел: да, у Алборова есть заболевание, но комиссия ФСИН его не признаёт, а она приказать никому ничего не может. Остаётся только ужасаться компетентности рязанских специалистов, которые не могут разобраться в диагнозе, когда его уже давно подтвердили все веду —
щие НИИ страны.
Но, несмотря на это, суд постановил признать наличие заболевания, подпадающего под действия постановления № 54 и освободить Алборова — младшего от дальнейшего отбывания наказания. Казалось бы, ну уж в этот — то раз всё точно должно было закончиться благополучно. Однако система снова оказала сопротивление.
«Прокурор подал протест, где главным аргументом было отсутствие заключения спецмедкомисии УФСИН, – вспоминает отец подсудимого. – Они не подтверждали диагноз. Поэтому Рязанский облсуд отменил решение Скопинского районного суда».
Начался очередной круг ада, по которому пошёл Вячеслав Алборов ради спасения своего тяжелобольного сына. Снова врачи, снова заключение экспертов. На этот раз очередные специалисты назначили ему проведение нового исследования, которое рассказало бы о характере травмы. Такое исследование может быть проведено только в трёх больницах страны: в Москве, Санкт-Петербурге и Новосибирске. И стоит оно порядка 200 тысяч рублей. Денег таких у отца нет, да и на дальние расстояния он боится сына вывозить – любая подобная нагрузка может закончиться летальным исходом.
«Я пошёл к начальнику рязанского УФСИН, господину Семёнову, – рассказывает отец. – Он сказал, что нужно ещё одно независимое исследование. Провели. Снова поставили диагноз, написали заключение: опухоль, подпадает под постановление № 54. После чего Семёнов вызвал Ермолаеву и дал ей поручение действовать в соответствии с законом. Но это поручение так и не выполнено. И я не знаю, что ещё мне сделать, чтобы доказать, что мой сын действительно тяжело болен?»
По словам отца осуждённого, председатель медицинской комиссии УФСИН госпожа Малахова в личной беседе с ним заявила, что должна сама убедиться в том, что у Алборова в голове есть опухоль. «Вот только она не объяснила, как собирается это делать, – недоумевает Вячеслав Алборов. – Вскрыть черепную коробку и заглянуть внутрь? Малахова по образованию своему – медик-статиск, и к реальной медицине не имеет никакого отношения, поэтому даже если она и вскроет парню голову, то вряд ли отличит мозг от опухоли. Но и вскрыватьто, простите, нет необходимости, потому как есть диагноз, поставленный главным нейрохирургом Рязанской области Сергеем Бербенёвым, которого, кстати, приглашала сама госпожа Ермолаева в ИК-5 для осмотра заключённого и постановки ему диагноза».
«И действительно, – продолжает отец заключенного, – заключения каких ещё более узких специалистов необходимы сотрудникам рязанского УФСИН, чтобы они поверили в существование страшной болезни в голове парня? А главное, не понятен мотив столь безапелляционного поведения представителей службы исполнения наказаний. Чего ради они так упёрлись в желании оставить искалеченного парня за решёткой? Это принцип у них такой? Или, действительно, как я предполагаю, они столь ненавязчиво пытаются решить свои вопросы?»
Кроме того, сейчас появилась ещё одна возможность для принятия в отношении Алана законного решения: в мае 2017 года вышло Постановление Правительства РФ № 598. Диагноз, по которому больной может быть освобождён из заключения, точно подпадает под требования п. 9 (объёмные образования головного мозга) данного постановления.
«Однако сейчас может возникнуть и другая ситуация, – размышляет Вячеслав Алборов. – Когда нас с сыном могут пустить по четвёртому кругу. К примеру, предложат вновь пройти обследования в рязанской ОКБ. Предложат опять этапировать больного парня за 200 км. Но вы же помните, что уже была неприятная история с докторами этой больницы, но и не это главное. Главное в том, что в проведении ещё одного исследования нет никакой необходимости. Всего три месяца назад, в марте, Алан уже пережил очередное этапирование для проведения МРТ. Исследование провели. Диагноз подтвердился. Кроме этого, есть, повторю в очередной раз, целый комплекс заключений ведущих российских специалистов, согласно которым, не только установлен диагноз, подпадающий под действие Постановлений Правительства РФ – в этих заключениях, в том числе говорится, что больному требуется операция. Возможно, не одна. Провести такое лечение можно только в специализированных клиниках, с соответствующим высокотехнологичным оборудованием. Остаётся надеяться, что люди, ответственные за судьбу тяжелобольного заключённого, осознают это и примут адекватное решение».
Пока трудно предположить, как будут развиваться дальнейшие события. Отец заключенного убежден, что достаточно проведения выездного заседания комиссии, и что амбулаторное обследование не противоречит позиции Постановления Правительства. Вячеслав Алборов уверен, что закон всё равно будет на его стороне, и по четвёртому кругу ада сын не пойдёт.
В среду, 28 июля, в рамках проведения журналистского расследования по описываемой теме состоялась встреча главного редактора «ОРГ» с руководством медико-санитарной части рязанского УФСИН (ФКУЗ МСЧ-62 ФСИН России), начальником Татьяной Вячеславовной Ермолаевой и заместителем Аллой Викторовной Малаховой.
Медико-социальная часть рязанского УФСИН (ФКУЗ МСЧ-62 ФСИН России)
На вопрос о дальнейшей судьбе заключенного и в частности – о возможности проведения нового обследования (в том числе амбулаторно, без этапирования) нам пояснили:
«Безусловно, в связи с выходом нового Постановления Правительства РФ мы готовы организовать все необходимые мероприятия по обследованию Алана Алборова. Однако надо понимать, что закон предполагает определенный порядок проведения всех необходимых процедур. В том числе этот порядок регламентирует действующее на настоящий момент 54-ое Постановление Правительства, согласно которому, обследование проводится в стационаре, относящимся к системе УФСИН. Мартовского обследования, которое было проведено в данном случае, недостаточно. Что касается имеющихся уже заключений российских специалистов, о которых говорит отец осужденного, то комиссия учтёт их в своей работе. Однако подчеркнём ещё раз: необходимо комплексное обследование, которое определено законом. Хотелось бы уверить отца заключенного и самого Алана Алборова, что у них нет оснований не доверять нашим специалистам. Мы предлагали даже проведение обследования в другом регионе. Однако пока от проведения обследования Алан отказывается. Хочу отметить, что наша работа, связанная с выполнением вновь вышедшего Постановления, особо контролируется. А значит, если будет получено согласие заключенного на проведение всех необходимых мероприятий, они будут выполнены в строгом соответствии с законом. Со своей стороны, мы готовы сделать всё необходимое».
Редакция «Областной Рязанской Газеты» будет следить за развитием событий.
Николай КИРИЛЛОВ
