Надо ли бороться с неравенством?
Экономическая статистика свидетельствует: разрыв между 10 % самых бедных и 10 % самых обеспеченных достиг в России 15-кратной величины. Международная практика показывает, что наилучшее самочувствие общество имеет, когда этот разрыв – от 5 до 8 раз. Если эта цифра увеличивается, у людей возникает ощущение несправедливости, что ведёт к росту социальной напряжённости, к демотивации труда и, в конце концов, к дестабилизации общества. Надо ли бороться с неравенством? Должна ли эта борьба быть усилена по сравнению с нынешним уровнем? Эту тему Валерий Выжутович обсудил с профессором Московской высшей школы социальных и экономических наук Григорием Юдиным («Российская Газета» 30 января 2019 г. № 19).
В последнее время имущественное неравенство и неравенство в доходах растёт по всему миру. Но Россия находится в авангарде этого тренда. У нас 10 % населения владеют тремя четвертями богатства всей страны. А если возьмём только миллиардеров (это, по сути, несколько семей), то они владеют 30 % богатства России. Недавно подсчитали, что объём средств, выведенных за пределы России только этими людьми, равен богатству, которым владеет всё остальное население страны. Эти цифры с трудом умещаются в голове.
На самом деле нынешние показатели неравенства – рекордные в современной истории. В самом факте, что кто-то богаче, чем другой, нет большой проблемы. Ведь далеко не всех людей привлекает «богатый» образ жизни. Экономическое неравенство становится проблемой по двум причинам. Во-первых, в какой-то момент неравенство становится невозможно оправдать. Посмотрите на тот образ жизни, который позволяет себе сегодняшняя российская элита: с демонстративной роскошью, всеми этими виллами, яхтами и дорогими автомобилями, которые буквально соседствуют с нуждой и даже нищетой. Этот стиль жизни двоякое воздействие оказывает на массы. С одной стороны – он завораживает, с другой – раздражает. Не то чтобы все безумно хотели иметь такой же образ жизни, но это ломает веру в справедливость. Повседневная озлобленность – во многом именно из-за этого. А во-вторых, имущественное неравенство плохо тем, что оно в какой-то момент начинает перетекать в неравенство политическое. Вот это более серьёзная проблема. С момента, когда этот разрыв становится слишком большим, мы теряем политическое равенство. Люди, у которых огромное количество ресурсов, концентрируют в своих руках всю власть и блокируют доступ к власти для окружающих. Проблема не в том, что у меня меньше, чем у кого-то, а в том, что я не имею возможности управлять своей собственной жизнью, потому что я оказываюсь в зависимости от каприза богатых. Мне трудно развиваться, строить карьеру, потому что все каналы вертикальной мобильности перекрыты теми, кто сконцентрировал ресурсы и подпускает к ним только «своих». Так что имеет смысл бороться скорее с политическим неравенством, чем с экономическим. И здесь задача состоит в том, чтобы отстаивать право граждан на самоуправление. Как только доступ к власти перестанет быть ограниченным и люди почувствуют себя хозяевами в собственной жизни и собственной стране, они найдут способ ограничить и упорядочить экономическое неравенство, чтобы оно не принимало вызывающих форм.
По недавно опубликованным данным «Левада-Центра» 66 % россиян жалеют о распаде СССР. Обычно жалеют об этом по двум причинам. Во-первых, потому что это была мощная империя, которая давала чувство влияния на историю, играла серьёзную роль в международных отношениях и т.п. А во-вторых, что хорошо бы нам снова жить в стране, где было больше справедливости, чем в нынешней России. Так вот, эти мотивы теперь поменялись местами. На первое место выходит желание справедливости, которая подсознательно понимается как равенство.
Не стоит переоценивать опросы общественного мнения – они отражают ту повестку, которая есть в стране и мире. Проще говоря, они воспроизводят содержание вчерашних теленовостей. Если чего-то во вчерашних новостях не было, то оно вряд ли появится в опросах общественного мнения. Вот и тема неравенства до последнего времени в России практически не обсуждалась. Поэтому нет ничего удивительного, что чувство несправедливости не вербализуется в ясном запросе именно на равенство. Ведь только сейчас мы начинаем понимать, насколько в России сильное неравенство. Я уверен, что через некоторое время эта тема начнёт появляться в опросах.
Григорий Юдин так объяснил, данные опроса населения о том, что граждане уже не очень интересуются, сколько зарабатывают большие начальники: «А скажите, зачем рядовому гражданину интересоваться доходами элиты? Это имело бы смысл, если бы человек мог предпринять какие-то действия и повлиять на систему, которая, по его мнению, неправильно распределяет ресурсы. Но он знает, что от его интереса, пусть даже деятельного, к доходам губернатора или министра система не изменится. И зачем тогда читать эти сведения? Только лишний раз расстраиваться и бессмысленно время тратить. А вот что действительно имеет смысл, так это заботиться о своём собственном благосостоянии. Чем большинство и предпочитает заниматься. Мне кажется, рядовой гражданин, о котором вы говорите, не только смирился с тем, что его доходы не идут ни в какое сравнение с доходами какого-нибудь большого чиновника, но и воспринимает это как должное».
По мнению Григория Юдина, ощущение разорванности общества на класс сверхбогатых и всю остальную страну усугубляется день ото дня. Элита уходит всё дальше и дальше в свой мир, сидя за тонированными стёклами своих «мерседесов», и фактически уже слабо понимает, где она находится. А для масс становится всё труднее и труднее это переживать, потому что такое неравенство сложно как-то объяснить. Ты видишь некоего человека и думаешь: ну хорошо, допускаю, что он умнее меня и даже работает больше меня. Но не в миллион же раз! Люди начинают думать: а чем я хуже? Я хочу иметь пускай не такой образ жизни, но, по крайней мере, достойный. Недовольство копится…
С экономическим неравенством связана известная российская проблема – то, что у нас называют «правовой нигилизм». Люди не соблюдают закон или не верят в закон. Но ведь в закон можно верить только тогда, когда он един для всех. В Древней Греции это называлось «изономия» – равенство всех перед законом. Но если я вижу, что изономии нет, что человек, имеющий больше ресурсов, чем я, не соблюдает закон, то я тоже не буду его соблюдать. Экономическое неравенство выливается в ситуацию, когда друзьям – всё, врагам – закон. И в другие формы неравенства. Например, гендерное, когда некий человек позволяет себе неприемлемые вещи в поведении с женщинами и не несёт ответственности за это. Всё это спускается сверху вниз по обществу: «Если ему можно, то почему мне нельзя?»
Григорий Юдин не считает, что у россиян есть какое-то специальное привитое неуважение к закону.
Вообще равенство – большая философская проблема. Можно спорить о том, какое из равенств важнее – равенство в возможностях или равенство по результату. Попросту говоря, что для вас привлекательнее – на равных участвовать в дележе пирога или получить равную долю этого пирога, когда он кем-то уже поделён. У обеих точек зрения есть свои сторонники в этой философской дискуссии. Но, если честно, мы сегодня находимся на таком уровне неравенства, когда обсуждение, какое из равенств важнее, не имеет особого смысла. С любой точки зрения в России катастрофическое неравенство. Я не могу себе представить человека, который искренне сказал бы: да, в России все равны.
Кричащее неравенство создаёт напряжение на всех участках общества. Ведь как устроено неравенство? Оно устроено как матрёшка. Какую «матрёшку» ни открой, внутри каждой из них обнаружишь неравенство. Если посмотрим внутрь России, то увидим неравенство между столицей и регионами. Если следующую «матрёшку» откроем, заглянув в столицу, то обнаружим, что 10 % её жителей по своим ресурсам сильно отличаются от всех остальных. И так везде. Это ведёт к тому, что по обществу распространяется пассивная агрессия. Люди видят, что сделать ничего невозможно, и чувствуют какую-то базовую несправедливость существующего порядка. Эта агрессия отравляет нам жизнь каждый день, и в дальнейшем она будет только нарастать и выплёскиваться наружу.
Бороться с экономическим неравенством с помощью подачек от богатых бедным – бесполезно и, думаю, ненужно. Существует, на мой взгляд, единственный путь, по которому стоит двигаться. Это преодоление политического неравенства. Возвращение гражданам чувства, что они могут и должны влиять на положение дел в своей стране, своём регионе, своём городе.
Григорий Юдин согласен с мнением, что глобальное равенство, в частности равенство перед законом, может у нас оказаться консолидирующей идеей. По крайней мере, в сегодняшних реалиях. А на следующем этапе наша задача, по-видимому, будет состоять в том, чтобы построить более справедливое общество. Общество, в котором не будет пренебрежения к людям, и где мы будем чувствовать себя разными, но равными.
Арнольд ГРЫНИН
