На орбите Галины Виноградовой
Елена Ерхова с сыном и дочерью
Интервью с почётным работником общего образования, учителем английского языка Еленой Ерховой (Беренштейн). Мы продолжаем цикл статей, рассказывающих о знаменитом ансамбле Галины Виноградовой
Мы продолжаем цикл статей, рассказывающих о знаменитом ансамбле Галины Виноградовой. Это был не просто ансамбль, а можно без преувеличения сказать – целая эпоха. Галина Виноградова создала мир, непохожий ни на что другое – театр танца.
В 1977 году с танцевальной композицией «Песню не убить!» ансамбль стал лауреатом I Всесоюзного фестиваля самодеятельного художественного творчества. С этим номером коллектив выступал и во Дворце съездов, и в Концертном зале им. П.И. Чайковского, и на других площадках Москвы. Вся Рязань тогда, замерев около телевизора, смотрела заключительный концерт в Кремлёвском дворце съездов, наслаждаясь танцевальным искусством своих земляков.
Ансамбль гастролировал не только по Советскому Союзу, но и за границей: в Польше и Дании, что для того времени было уникальным явлением. Именно ансамбль повлиял на судьбы участников, дал им мощный старт для будущих свершений. Многие танцоры теперь довольно известные, состоявшиеся личности.
Мы уже рассказали об учениках Галины Виноградовой: хореографе, художественном руководителе израильского театра «ХАБАИТ» Марине Белтовой (Антохиной), актрисе театре и кино Евгении Бордзиловской, переводчике, кинопродюсере, проживающем во Франции, Денисе Устинове, заслуженном артисте России Всеволоде Гусейнове, сестре и брате Гореловых.
Сегодня мы поговорим с участницей ансамбля, почётным работником общего образования, учителем английского языка Еленой Ерховой (Беренштейн).
– Елена Леонидовна, расскажите, пожалуйста, как и когда вы познакомились с Галиной Виноградовой?
– Я поступила в рязанский пединститут на факультет иностранных языков. Галина Дмитриевна Виноградова в то время работала на факультете общественных профессий (ФОП), преподавала хореографию. Мы, студенты, обязаны были записаться на какой-то один из курсов ФОПа, так как, помимо своей основной профессии учителя, мы должны были овладеть ещё и какой-то общественной профессией. Посмотрели мы перечень, который нам предлагался. Надо сказать, что я всегда достаточно критично к себе относилась. И никогда не была худенькой, стройной, длинноногой девушкой, и даже мечтать мне об этом не следовало, поэтому представить себя в танце мне было очень сложно. Но ничего вокального не предлагалось, а я пела всю жизнь. Вначале хотела пойти на театральное направление, не получилось, как раз уволили режиссёра. Поэтому из выбора осталась только хореография Галины Дмитриевны Виноградовой. Я туда записалась. Галя нас поставила к станку, естественно. Но я и станок – это нечто не совместимое. Хотя я и двигалась хорошо, когда-то даже занималась в балетной студии, мама меня водила. Но всё-таки моя фигура явно не для танцев. Но Галя брала всех.
Необходимо было отчитываться за каждый семестр, чему мы научились. И Галя поставила нас в русский хоровод. Исполняли мы хоровод мелкими шажочками, песня, помню, была: «Со вьюном я хожу, золотым хожу». И вот я в русском народном сарафане, кокошнике, с вьюном. Позже, когда мы уже подружились с Галей, стали родными, близкими людьми, можно сказать – семьёй, она меня спросила: почему во время хоровода я так саркастически смотрела, и, мол, всё время подхихикивала над ней. А я ответила, что не над ней я подхихикивала, а над собой. Просто я как представляла себя в русском сарафане со своей фигурой и еврейской внешностью и фамилией Беренштейн – мне становилось смешно, я очень чётко понимала, что русское народное – это не для меня вообще. Но, тем не менее, хоровод имел успех.
Галина Виноградова
Галя предложила мне и дальше танцевать. Она тогда ставила танец «Трубочист и кошки». Там звучала интересная, современная музыка с электронными инструментами, тогда это только появлялось, и было для всех в новинку. В этом танце мы должны были быть в белом трико, в белых купальниках. Я пришла на пару репетиций. Оделась в белое, увидела себя в зеркале и сказала: «Галина Дмитриевна, извините, пожалуйста, но я не буду ходить на танцы. Я буду приходить, сидеть, помогать, но не танцевать». И больше я не танцевала.
– Но вы продолжили участвовать в ансамбле…
– Дальше очень интересно развивались события. У нас в институте проходили конкурсные вечера. Каждый факультет представлял свой проект. Вдохновителем и продюсером конкурсных вечеров на кафедре иностранных языков являлся преподаватель английского языка Яков Моисеевич Колкер. Галя же привела актёра драмтеатра, окончившего Щукинское училище, Севу Гусейнова, для того чтоб он нам на факультете иностранных языков поставил номер для конкурсного вечера. Позже Сева привлёк меня к себе в драмтеатр в постановку спектакля по пьесе Эдуарда Успенского «Остров учёных» для исполнения вокальных партий. Сама Галя будучи выпускницей факультета иностранных языков французско-немецкого отделения оформляла пластические и хореографически эти конкурсные номера. У нас получился целый спектакль. Было очень интересно, здорово. Мы все горели. И даже по ночам репетировали. Там я встретила своего будущего мужа, отца моих двоих детей. Тогда же мы познакомились и с Мариной Антохиной (ныне Белтовой). И все очень сблизились, сроднились, и дружим по сей день.
Так вот, возвращаясь к моему участию в ансамбле, когда Галя ставила свои танцевальные выступления, нужны были какие-то перебивки между номерами, чтоб девочки успевали переодеваться. Значит, что-то надо было дополнительно вводить в программу для заполнения паузы. И она предложила мне петь, тем более что мы пели в группе «Вечная музыка». Мы стали исполнять вокал, заполняя эти паузы. Так мы и гастролировали с ансамблем, выступая на разных площадках. Сложилось очень хорошее творческое сотрудничество.
– Вы не выступали с ансамблем в знаменитом номере «Песню не убить» в Кремлёвском дворце съездов в Москве?
– Нет. Хотя изначально планировалось. Возникла идея, что танец должен начинаться под живую песню. Решили подготовить «Почему ж ты, Испания, в небо смотрела, когда Гарсиа Лорку увели для расстрела?» Но, в итоге, песню исполняло трио «Меридиан», с которым работал народный артист РСФСР, советский и российский композитор Микаэл Таривердиев. Пели они, конечно, потрясающе. Танцевальная композиция «Песню не убить» получилась очень красивой. Девочкам-танцовщицам пошили юбки двух цветов: с одной стороны – чёрные, потом они резко их меняли, и те становились красными. Мальчики изображали хунту. Мы очень переживали за ансамбль, смотрели их выступление по телевизору. Но всё прошло просто на высшем уровне. По-другому и не скажешь. После блистательного выступления ансамбля с этим номером в Кремлёвском дворце съездов Гале вручили орден «Знак Почёта».
– Что это, на ваш взгляд, за явление такое – ансамбль Галины Виноградовой?
– Из Галиного танцевального ансамбля, как из Гоголевской «Шинели», выросло очень много всего: огромный, красивый сад. Я обожаю Галю. С её непоследовательностью – она всегда такая была. Галя – это вечно рассогласованный диалог. Бывало, спросишь её: «Галя, ты будешь кататься на лыжах?» А в ответ услышишь: «Ой, птицы летают так высоко». Обожаю её за это. Я не знаю, кому она только не помогала, кто только не был в её гостеприимном доме… У меня нет определения этому явлению. Это что-то библейское: кинул в пустыню семя, и пустыня зацвела. Многие люди, которые попадали в Галину орбиту, очень долго держались. Знаете, как притяжение земли – с невероятной силой влечёт к себе и не отпускает. Она очень многих сформировала как личностей. Не все были благодарны, не все это осознавали. Кто-то считал, что благодаря; а кто-то считал, что вопреки, и пытался поскорее отделаться, при этом много лет пользуясь её идеями, музыкой, костюмами. Галя всегда была очень далеко впереди своего времени. У неё всё получалось как-то по наитию.
Много лет мы выступали в концертах, в которых вокал перебивал танцы. Это была большая, очень яркая жизнь. И это шло не от молодости, а от какой-то духовной наполненности.
Я, например, выросла в семье, где любили читать, а сколько ребят приходило к ней, которые не знали, с какой стороны книжку взять. Слушали разные стихи, которые Галя декламировала, заинтересовывались и начинали развиваться. Да, не у всех всё сложилось, как хотелось бы. Но, с другой стороны – очень многим она дала мощный старт в профессии, мироощущении. Я смотрела на Галю и неизменно удивлялась, как у неё всё хорошо получалось, откуда она всё это брала? Галя впитывала, как губка, в себя окружающий мир. Меня это всегда вдохновляло.
Галя мне очень помогла. Когда я осталась одна с ребёнком, меня «усыновили» Виноградовы. Несмотря на то, что я жила с родителями, и семья у меня очень хорошая, интеллигентная (папа – полковник, мама – учительница), тем не менее, ситуации бывали всякие. И если мне было плохо, скверно, тяжело я бежала к Гале, где меня поил чаем Галин муж – Володя, выслушивая все мои сопли, слёзы. Общаясь с Галей, я поняла, что не может быть – не могу, есть только – не хочу. Ведь если я хочу, значит – я могу.
– Как в дальнейшем сложилась ваша жизнь? Кем вы работаете?
– Всю жизнь работаю в школе учителем английского языка, вот уже 42 года. Был момент, когда несколько лет работала инспектором в районном отделе народного образования, занималась методической работой. Но когда стали происходить изменения в структуре аппарата, я не осталась. Мне было неинтересно. Вернулась в школу. И очень благодарна директору школы № 51 Ольге Николаевне Маслюк за то, что она приняла меня на работу. Далеко не каждый директор возьмёт к себе в коллектив бывшего инспектора.
Работая с детками, поняла, что необходимо что-то придумать, чтобы дети разговаривали. Ведь мы, учителя, решаем и коммуникативную задачу. А как детей разговорить? Многие ребята боятся говорить, у кого-то речевые проблемы…
И мы с двумя коллегами решили, что надо создать театр. И не просто театр, а такой театрально-языковой социум. Мы даже запатентовали нашу идею. Издали несколько методичек. Нас было три учительницы. Вначале это были инсценировки разных праздников. В то время ещё не было дополнительного образования, как это развито сейчас, не было внеурочных занятий. Но всё равно мы делали всё после занятий. Так и создали свой английский театр «Теза», который существует до сих пор.
Театральный фестиваль «Карусель»
Сейчас в нашем театре режиссёром работает Михаил Яковлевич Колкер – такая вот преемственность. Сначала это были первые неумелые шаги, но нам так нравилось! Мы много чего
ещё не понимали, в том числе, что только на английском языке никто смотреть не будет, так как не все понимают язык, и необходимо внедрять двуязычье. Вскоре рамки обычных праздников нам стали тесны. Написали инсценировку по одному английскому фильму. Получился небольшой спектакль. А дальше поняли, что надо расти. Поставили «Алису» и там уже внедрили немножко русский, две девочки играли Алису: одна – маленькую, другая – подрастающую. Потом подумали: не перейти ли к Шекспиру? И замахнулись на «Ромео и Джульетта». Придумали ход, чтобы оправдать русский язык. В спектакле две равно уважаемые семьи спорят о том, что нужно людям: духовное или материальное – это было по-русски; а сами сцены, где разворачивалась история – по-английски. Мы показали этот спектакль в Рязани на каком-то фестивале, выслушали в свой адрес нелицеприятную критику и поняли… что нам надо вывозить детей на фестивали в другие города. Стали искать. Тогда не было Интернета, такой общедоступной информации. В общем, по своим да нашим начали вывозить детей на фестивали, причём везде занимали призовые места. Получалось так, что в Рязани нас очень ругали, а в других городах – хвалили. Мы там были как глоток свежего воздуха.
– И как вам пришла идея организовать свой театральный фестиваль, известный теперь как «Карусель»?
– Очень часто в местных фестивалях в жюри присутствуют режиссёры тех коллективов, которые участвуют в конкурсе. Соответственно, режиссёр сделает всё возможное и невозможное, чтобы его коллектив «победил», в связи с чем происходят различного рода «договорённости» между членами жюри. Я категорически против такого подхода. Для меня это за гранью добра и зла.
И вот однажды ночью в мастерской двух художниц в Зеленограде, куда мы приехали для участия в фестивале, мы с моей коллегой Светланой Владимировной Захаркиной (сейчас она работает в Рязанском институте развития образования проректором по социально-экономическому развитию института) и учеником тогда 11 класса Павликом Симаковым (с 2013 по 2019 год был заместителем министра молодёжной политики, образования и спорта Рязанской области, сейчас живёт и работает в Москве) решили проводить свой фестиваль, чтобы всё было по-честному.
Мы тогда даже не представляли, что это такое вообще. На многих фестивалях мы встречались с одними и теми же коллективами: из Нижнего Новгорода, Белгорода и т.д. Мы и спросили их, если мы организуем свой фестиваль в Рязани, приедете? Они ответили, что, конечно, приедут. Мы вернулись в Рязань и предложили нашу идею Ольге Николаевне Маслюк. Она поддержала.
Стали думать, а сколько же нужно денег? Мы понятия не имели, сколько и чего нужно. Не знали, что такое составить смету, не было положения фестиваля, вообще ничего. Необходимы были деньги, чтобы организовать бесплатное питание, проживание в школе в каникулы, своего рода – лагерь. Необходим был и автобус, чтобы гостей возить.
На дворе 2007 год. Куда идти? Одна из родительниц посоветовала обратиться к губернатору Георгию Шпаку и попросить 600 тысяч, тогда, вполне вероятно, даст 300 тысяч. Так всё и получилось: попросили 600 тысяч, он подписал нам 300 тысяч. Но необходимо было дать и афишу, ведь никто ещё не знал про нас. Выделили нам бесплатное место для баннера, где поворот с Касимовского шоссе на Советскую Армию. И очень долго не вешали этот баннер, уже и конкурсанты должны приехать, а его ещё не было. И буквально накануне повесили. Как же мы радовались!
Андрей Кашаев поздравляет победителей
Мы решили, что жюри у нас будет независимое. Проходит два этапа: вначале удалённо эксперты отсматривают спектакли, они не знают этих детей, эти театры. А очный этап судит жюри, в которое не входит ни один режиссёр коллективов, который представляет в конкурсной программе свой спектакль. Кроме этого, мы придумали, чтобы дети не были брошены, у нас будет вожатый каждого коллектива, были предусмотрены мастер-классы. Необходимо, чтобы, приезжая на фестиваль, дети учились, внутри себя как-то росли. Разные режиссёры показывают ребятам, как они занимаются сценодвижением, речью, пластикой. Нам хотелось, чтоб это была огромная машина. Проходил фестиваль в нашей школе. Переоборудовали весь актовый зал: у нас там есть театральный свет, задники, сделали световую, звуковую. И вот так, на выдохе, мы провели первый фестиваль… С тех пор прошло уже 11 фестивалей. Собственные дети нашего театра выросли на этом фестивале, помогали волонтёрами.
На очном этапе у нас всегда пятнадцать спектаклей. Но это не пятнадцать коллективов, а значительно больше. На заочный этап заявки подают до 50-60 коллективов, иногда доходило до 100. Уже много лет председателем жюри является Анастасия Олеговна Ефремова – дочь народного артиста СССР Олега Ефремова. Она театральный критик, профессионал и каждый раз приезжает к нам из Москвы. Мы с ней подружились. Для меня Настя очень близкий человек. Мы росли, менялись. От нашего фестиваля зажглись другие фестивали. Мои собственные родные дети выросли на «Карусели».
Хочу сказать, что наши власти всегда шли нам навстречу, и мы им за это очень благодарны. На протяжении всех этих лет нам помогал и помогает до сих пор ректор РИРО Андрей Анатольевич Кашаев. В 2007 году Андрей Анатольевич был начальником Управления образования города Рязани. Мы, естественно, пришли к нему. Он нас поддержал на уровне города, убедил коллег, работавших в сфере школьного театрального искусства, в том, что фестиваль необходим и уникален. А в 2008 году, став начальником управления культуры города, включил «Карусель» в календарь мероприятий, финансово поддерживаемых городским управлением культуры. На протяжении нескольких лет фестиваль финансировался, в том числе из бюджета сферы культуры, помимо бюджета образования. Таким образом, благодаря ему, с самого начала на уровне города был заложен принцип межотраслевого финансирования, так как Андрей Анатольевич всегда отмечал, что «Карусель» – это большое культурное событие, и замыкать такие события в рамки какой-то одной сферы было бы неправильно, несмотря на то, что мы представляли рязанскую школу, относившуюся к сфере образования. Ко всему прочему, он несколько лет входил в состав жюри фестиваля. И сейчас Андрей Анатольевич помогает и с финансированием, и предоставляет для участников фестиваля гостиницу РИРО.
Очень большую помощь всегда оказывал и Сергей Викторович Филимонов, бывший вице-губернатор Рязанской области.
И мы были бы очень признательны, если б кто-то смог посодействовать в финансировании XII фестиваля «Карусель», который, очень надеемся, всё-таки состоится в нынешнем непростом 2020 году.
Ну, а если бы не было Гали в моей жизни, не было бы у меня театра, а значит – не было бы и фестиваля. Это совершенно точно. Дружба с Галей проходит через всю мою жизнь…Я обожаю Галю…
Лариса Комракова
